Василиса Огнева - Жестокие игры богов

И у него тоже было два сына, Арнульв и Ормульв, погодки, плававшие с грабежами на разных драккарах. Дочерей ему бог не дал. Поэтому сыновей он старался воспитать под стать себе, но в воспитание вмешалась мать, пока ей приходилось следить за малышами, и ее материнская любовь, никуда не растраченная из-за отсутствия дочки, переключилась на братьев, пока они были еще совсем маленькими. Из-за чего братья стали практически близнецами. Мало того что они были похожи друг на друга, но мать научила их еще любви и заботе друг о друге, а также заботе о ней и об отце. И в итоге сделала их души более мягкими, чем того добивался своим строгим воспитанием их отец. В 8 лет, когда мальчик проходит испытание, получает имя и становится мужчиной сыновей у нее отобрали. Теперь они жили в другом доме. Но своей нечаянной любовью она разбила те камни, которые мечтал вложить в их души отец. Однако, воины из них все равно получились отменные.

Арнульв и Ормульв на этот раз приплыли к берегам Гардарики вместе. Они были погодками и очень похожими друг на друга. Но Арнульв уже стал совершеннолетним мужчиной и он уже мог иметь свой драккар, а драккаром брата управлял другой датчанин, правая рука конунга, одноглазый Гуннульв.

Они долго разглядывали деревню, на которую хотели напасть, Амбары, скотники, кузница, огороды, все это очень воодушевляло. Это была богатая деревня, но отчего-то не было видно ни одного бойца. Это настораживало. Это была обычная деревня, без гербов и флагов принадлежности какому-нибудь князю. Значит, населения в ней не могло быть больше сотни, и как подсказывал прошлый опыт, большинство из них были женщины и дети. Которые, конечно же, попрятались. Но обычно их легко найти.

Собственно Ормульв, находившийся сейчас на корабле брата не видел никаких причин для осторожности. Корабли конунга были большими, пятидесятиметровыми и сейчас на каждом из бортов было по 150 человек, включая братьев, сыновей конунга.

Осторожно причалив, они выстроились боевым строем и начали подходить все ближе и ближе к деревне. Когда на них с окружающих деревьев посыпались тяжелые, пробивающие кольчуги стрелы. Из-за деревьев и домов выскочили похожие одновременно и на викингов и на медведей существа, наполовину голые и с топорами. Берсерки. Откуда они тут?! Из 300 человек команд обоих драккаров в живых сейчас оставалось чуть больше трети. Как такое могло случиться, думал, оглушенный битвой Арнульв.

И вдруг, боковым зрением он увидел что-то белое. Метнувшееся в сарай. Легкая добыча. Он метнулся за ней. Практически бесшумно войдя в тот же сарай, пошел за скрипящей соломой девушкой с вьющимися белыми волосами почти до пят. Она пыталась отвязать забытую в стойле лошадь. Когда Арнульв напал на нее сзади, засунув кожаную перчатку ей в рот. Срезав с лошади сбрую, и освободив коня, как и собиралась сделать девушка, Арнульв связал ее этой сбруей и бросил на сено, в поисках чего-нибудь, во что добычу можно было завернуть. Что ж, если им придется уходить из этой чертовой деревни ни с чем, то хоть что-то он с собой унесет. И на глаза ему попался мешок. Засунув в него девушку, он осторожно начал выбираться из сарая, пытаясь не попасть в бой и не получить вместо девушки, утыканный стрелами труп.

Ормульв трубил отбой. Они проиграли. Они уходили, практически ничего не взяв. Кто-то как и Арнульв успел взять мешок зерна, кто-то поросенка, но добыча была скудной а весь боевой состав викингов мог уместиться теперь на одном драккаре. Их оставалось 121 человек

— Делимся и на весла — скомандовал Арнульв. Вслед им летели горящие смоляные стрелы.

Но им удалось отплыть и сохранить оба корабля.

Все сидели хмурые и унылые.

— Ты покажешь нам свою добычу, Арнульв — заметил Ормульв. — она шевелится и…..

Арнульв подлетел к брату как настоящий Орел. Оправдывая свое имя.

— Ормульв, да, это женщина, — но если ты хочешь открыть мешок перед этими храбрыми воинами, испытавшими поражение от ее народа, которые разорвут ее в клочья — то сначала убей меня.

— Поросенок у Гудреда тоже шевелится — смотри на него, — сказал он громко брату.

— Я тоже хочу эту женщину — тихо заявил Ормульв, — у меня их не было никогда. У тебя уже четыре рабыни. И я мог только смотреть на то что делаешь с ними ты, потому что у меня еще нет ни одной рабыни, а общаковые меня не прельщают.

Читать дальше