Дмитрий Алкар - Тени Реальности 2. Час Быка

Снова раздается шепот, только уже искаженный, как будто разбитый на сотни скрежещущих осколков эха.

Выбрасываю кисть руки вперед, заставляя сорваться с пальцев свою ярость, деля ее на фракции, на части, на мелкие кусочки, сотканные из рефлексии и образов, как раньше, как давным-давно. Разум уступает место видениям. Двери — они открываются, распахиваются, за каждой из них тьма и яростный черный свет, въедающийся в мое сознание, и через него — плоть. Из которой мелкой дисперсной слюдой, вырывается из ладони.

— Боль! — Шипение издается из моей глотки, да.

Два человека, в черном камуфляже и с винтовками футуристического вида в руках, падают наземь, содрогаясь. Их тела бьются в агонии того, что извлекает из себя мой мозг, то из чего он состоит на самом деле. Ведь что есть сила, как не то, что есть ты сам?

— Боль! — Усиливаю давление.

Тела изгибаются и замирают.

— Уриэль, действуй! — Шепот становится слегка более истеричным. — Они уже убили моихфамилиаров!

С трудом пытаюсь остановиться, перестав насиловать своей сутью уже мертвые тела, чтобы перевести поток боли на новую угрозу, но у меня не получается, контроль сорван слишком сильно. Да и Ксана вдруг пихает меня в бок, заставляя покачнуться и рухнуть на колени.

— Это мое дело. Разбирайся пока с бардовским вампиром.

С гневным клекотом поднимаюсь на ноги, чтобы увидеть…

…Сигарета тлеет, свисая из уголка губы Ксаны. Ее лицо сосредоточено, лохмы волос откинуты незаметным движением назад, открывая скулы и лоб…

…В россыпи искр появляется фигура, сотканная из того же фиолетового свечения. Высокая, тонкая, красивая, с алыми крыльями за спиной. Нет, это не четырехкрылый, из тех, что служили мне, это более сильная и разумная сущность. Каким же долгом этот некромант, ставший вампиром, подцепил двухкрылого Высокого из нижних пластов Реальности..?

…Ксана, выдыхая дым изо рта, неуловимо быстро снимает с пояса свой меч, и с неслышимым обычным ухом, магическим ревом, бурей треска и скрежета, ее клинок сталкивается с длинными лезвиями-когтями повергнутого в Шеол древнего развоплощенногодаймони…

…В магических вспышках, вижу как из кресла рядом с панорамным окном на всю стену в другом конце помещения поднимается кто-то — несомненноХафез. Я торжествующе всхлипываю, ощущая как по омертвевшим руинам моих щёк стекают полосы горячих слёз — моё тело реагирует на внутреннюю бурю…

…Хафез прыгает ко мне — во мраке блестят его вытянувшиеся нечеловеческие клыки, покрытые алым сиянием его искаженной, искусственной сути древнего жреца. Ловлю его лицо ладонью, сжимая пальцы на быстро движущемся — но недостаточно против меня сейчас — теле противника. Хруст, треск, энергетический всплеск. Вампир орет, пытаясь вырваться, отбрыкнуться от меня, спастись от огненной тьмы, рвущей мои жилы — и втекающей в его глотку через железную хватку моей дрожащей руки…

…Ксана падает назад, отброшенная резким обманным ударом снизу, проведенной двукрылым Уриэлем. Ее боль взрывается в моей голове, накрывая, заставляя заколебаться. Выпускаю Хафеза из хватки и бросаюсь к ней, падая на колени рядом с девушкой, поднимая пылающую сжигающей болью ладонь. Хафез исчезает из поля зрения, а когти Уриэля падают на мою подставленную кисть. Боль против боли. Чья сильней и древней..?

…Перед глазами пылает кровавая пелена, закрывающая обзор и чувства. Мы вошли с Уриэлем в клинч, не в силах оторваться друг от друга. Боль превращается в плоть когтей, пытающихся разгрызть мою руку и возвращается обратно к нему моей старой черной горечью темного пламени, пытаясь в ответ смять его руки-лезвия…

…Ксана поднимается на ноги. Сигарета все также зажата в ее губах. Она медленно вынимает ее изор рта, стряхивая почему-то не ссыпавшийся пепел, и вновь затягивается. Я вижу это изнутри нее — мои глаза уже не видят, объятые взаимной бурей боли с даймониУриэлем…

…Удар, я падаю на пол, ничком, разбивая себе нос. Уриэль дергается, по его телу проходит призрачная дрожь — он теряет контроль, ненадолго, на чуть-чуть, от резкого прерывания бушевавшего ранее контакта. Ксана поднимает клинок и сносит его призрачную голову, выпуская в реальность море огня…

Подняв голову, я быстро вскакиваю, пытаясь удержать в себе пламя, чтобы завершить схватку. Все вокруг покрыто изморозью и инеем. Несмотря на это в зале стоит ощутимый привкус гари. Хафез стоит у окна, раскинув руки, между которыми потрескивает алое пламя. Ксана стоит, воткнув меч в пол, и опираясь на него, тяжело дыша. Ее лицо напоминает застывшую восковую маску, изпод которой рвется нечто, с тихим шепотом, отпечатывающимся в моём сознании: «обеты выполнены, маски сорваны».