Игорь Адамович - Ятаган Смотрителя

Я слушал рыцаря и офигевал, граф разыгрывал многоходовую сложную комбинацию, которую от местных диких феодалов я не ожидал. Поселение было наживкой, Штрайн готов был пожертвовать сотней крестьян, чтобы соединенные армии его соседей выполнили за него всю грязную работу, освободив от нас Дикие земли. Я мысленно аплодировал графу, экономически гибель крестьян не идет ни в какое сравнение с потерей обученных воинов, да и исход сражения непредсказуем. А тут, как в сказке, соседи и сражаются за тебя, и плату не требуют, все держится на лозунгах о взаимопомощи светлых, а дальше перспективы у графа совсем сказочные. После победы светлых у него хватит крепостных, чтобы выстроить опорные замки в Диких землях, и солдат — удержать их. Графство Штрайн вырастет втрое, тем самым увеличив владения Таннии, а такой прирост автоматически сделает графа пэром королевства и обеспечит кресло в королевском совете. К тому же в этом случае ему просто обязаны отдать оставшееся без владык баронство Сильватию, а это уже герцогская корона. Из дальнейшего допроса выяснилось: мое предположение о том, что популяция местных диких феодалов резко поумнела, не оправдалось, всю комбинацию придумал новый графский советник, некий Арахнис, как шушукались по углам графства, темный эльф.

В ходе допроса лорд все больше мрачнел, супил брови, и Саэна не сразу решилась подойти к нему, хотя вопли пытаемых резали нежную душу эльфийки, как ножом. Но все-таки Саэна не была бы по-настоящему светлой эльфийкой, если бы ничего не сделала, и потому, пересилив себя, направилась к Торну с просьбой прекратить пытки.

— Саэна, солнышко, а что делали эльфы с теми, кто захватывал их земли? — выслушав эльфийку, иронично прищурился Торн.

Девушка смущенно опустила голову, она хорошо знала ответ на вопрос Торна, в мире все так непросто… но все же.

— Впрочем, ты можешь помочь избежать напрасного кровопролития, спасти сотни людей. Ты ведь знаешь магию жизни и природы?

— Я бакалавр первого курса и больше целитель, чем природник, — слегка покраснев, напомнила эльфийка. — Но, конечно, сделаю все, что в моих силах.

— Ну бакалавры первого курса — это страшная сила, — улыбнулся Торн каким-то своим воспоминаниям. — Ты умеешь призывать диких животных?

— Пока только маленьких, у меня получался призыв певчих птиц, голубей и маленьких зверьков: бурундучков, тушканчиков.

— Именно то, что нужно! — Вопреки ожиданиям Саэны эти ее ничтожные (как ей на тот момент казалось) возможности мигом изгнали мрачность Торна, наоборот, он расплылся в улыбке. — И много можешь призвать?

— Если использовать силу леса, то да, но биться они не станут, этого я пока не смогу сделать, да и не буду.

— Сражаться твоим мелким и не придется, но все равно, считай, что битва выиграна! Для начала мне нужны пять самых красивых голубок, каких ты только сможешь найти, хотя… хватит и одной.

Пока эльфийка пыталась понять, насколько серьезно говорит Торн, он повернулся к командирам:

— Значит, так, начинаем облаву, три сотни охватывают полукольцом деревни и гонят жителей к замку. Хорт, крестьян по возможности не бить, но и не давай им утаскивать провиант, гоните налегке. Мезлен, на тебе блокада магических средств связи замка, дальновизор рыцарей работать не должен! Четвертая сотня в резерве, пятая образует еще одно кольцо, Снупи, ни один бегунок не должен выскочить из нашего силка и добраться до Штрайна, гонцов ловить или давить. Вперед!

Барон Бригс, милостью его сиятельства графа Штрайна хозяин новых территорий Таннии, был потомственным дворянином, но сейчас, стоя на надвратной башне замка, ругался как сапожник. С темноэльфийским коварством тщательно разработанная кампания разваливалась на глазах. От дикой ярости и непереносимого стыда лицо барона шло пятнами. Даже если бы враги взяли штурмом замок, а его гарнизон вместе с самим бароном перебили, он не был бы так унижен и взбешен. Все шло неправильно, не по военным законам и боевым традициям, а больше походило на насмешку.

То есть началось все вроде бы нормально, из леса появились орки и обложили замок. Тут и случилась первая странность: орки не стали препятствовать людям, населявшим три деревни в окрестностях замка, прятаться за его стенами. То есть часть орков просто стояла и смотрела, как с воплями и плачем крестьяне бегут к замку, а часть грозным рыком и улюлюканьем подгоняла пейзан. Барон сначала решил было, что это военная хитрость и стоит открыть ворота, как на плечах беглецов в замок ворвется орда, но нет, орки стояли настолько далеко, что добежать просто не смогли бы.