Андрей Прусаков - Путь чужака

— А я закрываю глаза…

— А я не могу на тебя насмотреться!

— Пойдем в покои.

Они миновали окаменевшую стражу и по коридору пришли в спальню Элор. Едва закрылись двери, железная королева обняла Стаса и расплакалась.

— Не плачь, — Стас гладил ее и радовался, что она плачет.

— Я не хочу быть жестокой, но я должна, понимаешь?

— Понимаю, Элор. Таков твой мир. Такова власть.

— В твоем мире разве не страдают?

— Страдают, и еще как.

Она понемногу успокаивалась. Стас поднял ее на руки и качал, как ребенка. Это было так легко.

— Теперь ты понимаешь, что значит править, — сказал он. — Власть не может без насилия, Элор, ты не уйдешь от этого, как бы ни старалась. Ни один правитель не уйдет. Добренькие не правят.

— Значит, так тому и быть, — она запустила пальцы в его гриву.

— Айрин обвиняли в жестокости. Теперь то же скажут о тебе.

— Мне все равно.

— И мне.

Они обнялись, стоя перед огромным зеркалом. Стас видел ставра Мечедара и Элор, хрупкую девушку, прижавшуюся к его плечу. Нужно ли ему что-то еще? Есть ли разница, ставр ты или человек, если ты счастлив? И что для него старый мир, если здесь он чувствует себя счастливым?

До свадьбы оставались три дня. По этому случаю Элор освободила от пошлин всех въезжавших в Ильдорн купцов, и город превратился в огромный рынок. Не столько корысть, но главным образом любопытство влекло в город тысячи любопытных со всех концов Долины и других городов мира, прознавших о свадьбе королевны и ставра.

В круговерти забот и хлопот Стас и Элор целыми днями не видели друг друга. Элор занималась подготовкой к свадьбе, Стас много ездил по окрестностям, разрешая земельные споры, как грибы после дождя, возникавшие после освобождения ставров. Как равноправные граждане, ставры стали требовать захваченные поселениями аллери земли. Стас мирил спорщиков, искал компромиссы и пресекал самоуправство.

В одной из поездок к нему подошла девушка-ставр.

— Мечедар!

— Я слушаю тебя. Черногривка? — вспомнил он. — Откуда ты здесь?

— Да, это я, великий вождь.

— Как поживаешь? — спросил Стас. Он не забыл, как обидел ее тогда, на площади, в клане, пытаясь золотом откупиться от любви.

Девушка качнула изогнутыми подкрашенными рожками:

— Хорошо живу. Нашла жениха.

— Правда? — обрадовался Стас. — Поздравляю тебя!

— Я пришла за помощью.

— Говори, я с радостью помогу.

— Мой жених купил землю неподалеку, и у него спор с аллери. Я прошу рассудить нас.

— Едем. Где это?

— Совсем близко. Вон за тем перелеском.

Стас не стал брать охрану. Ехать недалеко. Лишь верный Голошкур увязался следом. Трое ставров въехали в небольшой лесок. Тропа, больше похожая на звериную, петляла меж густых папоротников.

— Уже скоро, — сказала Черногривка. Она сидела на Унике позади Стаса, держась за его ремень.

— Что-то не помню я здесь селений, — сказал Голошкур.

— Мы только начали строиться.

Кусты зашевелились.

— Здесь кто-то есть! — воскликнул Голошкур и выхватил меч. Темные фигуры в плащах ринулись на всадников. Стас потянулся к мечу, но Черногривка выхватила клинок раньше и бросила в кусты. Девушка соскочила с Уника, и в тот же миг тяжелая палка ударила Стаса в висок. В глазах потемнело, и он грянулся оземь. Аллери окружили их. Он пытался встать, отшвырнул какого-то человека, но сзади ударили еще раз — и наступила тьма.

Сознание возвращалось рывками. Стасу казалось: он едет в повозке, закрытый одеялами. Потом чудилось, что спит, и видит дурной сон, где ему хочется бежать, но — не пошевелиться! Наконец, он пришел в себя, ясно ощутил свое тело и понял, что связан, и его куда-то везут. Мечедар находился внутри закрытой повозки и видел лишь спины сидящих на козлах людей.

Он пытался заговорить с ними, но ему не отвечали, даже не поворачивались. Стас был связан — и не просто связан: закован в деревянные колодки, которые не разбить и зубами не перегрызть. Повозка двигалась почти без остановок. Стас не мог разобрать, куда едет — видел лишь кусочек неба над головами возниц, но чувствовал, что повозка поднимается в горы. Это чувствовалось по каменистой ухабистой дороге, гулкой тишине и воздуху. Куда его везут?

Стас понял: его не ждет ничего хорошего. Черногривка предала, завлекла в засаду! Отомстила. А он, дурак, поверил ей! Правда, почему-то не убили сразу, значит, он кому-то нужен…

Тело затекало, колодки жали, но он все же заснул, и уже сквозь сон почувствовал, как повозка остановилась. Стаса выволокли и поставили на ноги.