Александр Розов - Дао Кенгуру

– Хэх! Выглядит прикольно! Похоже на йоло.

– На что? – переспросил Корвин.

– Йоло, – повторила она, – или Йоль, или Юла. Колесо года в нордическом язычестве.

– Ясно, Эрлкег. Ну, давай назовем это «йолоптер», если оно будет летать.

– Хэх! А оно будет летать?

– Ну, теоретически, оно должно, а практически надо посмотреть.

– Кэп, а так кто-нибудь раньше делал?

– В точности так – нет, но аналогов много, например, еще в 1940-е годы…

От развития рассуждений его отвлек негромкий стук по раме двери. Сама дверь, как и внутренние стены в фольклорном отеле были бумажные, и для стука не годились.

– Войдите, – сказала Ригдис, и добавила на ломаном японском, – Onegai ni kuru.

– Konbanwa. Добрый вечер, – произнесла вошедшая девушка – официантка, аккуратно одетая в традиционное кимоно (какие уже лет двести носят только артисты на сцене в спектаклях со средневековым сюжетом, и персонал в таких вот фольклорных отелях).

Официантка аккуратно начала расставлять на низких бамбуковых столиках маленькие лакированные коробочки с закусками и чайники с напитками. Иногда она с некоторым суеверным ужасом бросала взгляд то на команду Саммерсов, то на загадочный хаос из обрезков листков бумаги на полу. Эта японская официантка повидала на работе немало экзотических гостей. Ее вовсе не удивляло, что мужчина, одетый только в полотенце на бедрах, развлекается здесь в компании трех обнаженных девушек. Но ее поражало, как именно он развлекается. Согласитесь: нормальный мужчина в такой компании должен действовать как мужчина, а не изготавливать бумажных птичек.

Но, конечно, официантка ничего не сказала гостям на эту тему, и только вернувшись в комнату персонала, начала сплетничать с такими же японскими девчонками, о крайне странных и возможно патологических сексуальных извращениях нези.

А в апартаментах, Лирлав, осмотрев очередную перемену блюд, заявила:

– Слушайте! Давайте, придумаем что-нибудь этакое, для тонуса!

– Давайте, – согласилась Эрлкег, – у меня идея: я знаю, что Ригдис купила укулеле.

– Да, – Ригдис утвердительно кивнула и улеглась на бордюре бассейна, вытянувшись во весь рост, – я давно хотела такую гавайскую гитару.

– О! – Эрлкег округлила глаза и шепотом спросила, – Ты умеешь на ней играть?

– Нет, но научиться, наверное, не так сложно.

– Ригдис, а почему ты выбрала именно укулеле? – поинтересовалась Лирлав.

– Ну, это маленькая тайна, но близким друзьям тет-а-тет, я могу рассказать.

– Aita pe-a, – сказал Корвин, и поднялся на ноги, – я пойду типа в кабинет и разберу электронную почту. Хорошо, что тут есть рабочий кабинет.

Эрлкег вскочила и, положив руки ему на плечи, резко надавила вниз. Конечно, ей не удалось силовым путем усадить его обратно на татами – штаб-капитан был довольно тренированным субъектом, на дюжину кило тяжелее ее, и значительно сильнее.

– Вот, черт! – сказала она, решив перейти к вербальным объяснениям, – Какая, на фиг, электронная почта? Минуту назад у тебя и в мыслях не было идти смотреть E-box!

– Что дальше? – спросил он.

– Ну… – неопределенно протянула Эрлкег, убрала ладони с его плеч.

– …Корвин, ты неправильно меня понял, – пояснила Ригдис.

– E-oe? – он улыбнулся, – Так-таки и неправильно?

– Да! Неправильно!

– Сядь, пожалуйста, – добавила Лирлав.

– Ладно, – Корвин вполне по-японски уселся на циновку.

– Вот, так гораздо лучше, – объявила Ригдис, – слушайте! Это дурацкая история из моей жизни в Торонто. У меня со школы был любимый писатель: Джек Лондон, и любимая книга: «Лунная Долина». Я была дура и нахваталась оттуда романтического бреда про то, какими чудесными могут быть отношения между женщиной и мужчиной. Надо только правильно выбрать мужчину, поймать его в свои невидимые сети, и всю последующую жизнь расчетливо управлять им. В книге все это рассказывает старая дама, играющая на гавайской гитаре – укулеле. И главная героиня, восприняв эту идею, преодолевает кое-какие трудности, перебирается из неопрятного, дефективного города на природу, к теплому океану, и там создает вместе с правильно выбранным мужчиной маленький рай среди сообщества натуралистических фермеров. Мужчина, конечно, сильный, нежный, тактичный, неглупый и верный. Укулеле всегда остается с главной героиней, как путеводная звездочка. Вот такая история.

Ригдис замолчала, ожидая реакции слушателей.

– А что? – сказала Лирлав, – Замечательный сюжет для английского романа 1900-го года. Конечно, в реальности таких мужчин не бывает, но это же литература.