Олег Говда - Башня ветра

А утром, когда посылали машину в часть за завтраком, комбат отправил меня с кашеварами, шепнув, что если сегодня, да и завтра тоже, чай будет не хуже, то самолеты условного противника станут моей личной заботой до конца учений.

Такая вот история…

«Ну-ну… Сегодня на Патриарших прудах тоже будет интересная история…» — хихикнуло мое подсознание, намеренно приводя, не так чтоб очень к месту, но и не просто так, одну из самых опасных цитат всей современной литературы.

— Дохлятиной воняет, или мне кажется? — спустя пяток-другой минут неторопливого передвижения по прежнему азимуту спросил Швед.

— Да, что-то в лесу сдохло, это точно, — подтвердил я. — Аромат еще тот.

— Что-то… Аромат… — проворчал Николай. — Умеешь ты слова выбирать. Да тут целое стадо слонов… — Он неожиданно замолчал и какое-то время шел молча. Потом хмыкнул: — Вот засада…

— Где? — Я развернулся, готовясь к бою, быстрее, чем осознал, что тон не тот. И Швед, шагая сзади, не может заметить опасность раньше меня.

— Ты чего, Влад? Померещилось что-то?

— Не понял? Сам же сказал: «засада»! — возмутился я.

— A-а, не, это я о слонах…

— Каких еще слонах? — Непонятка возрастала.

— Влад, очнись… — помахал ладонью у меня перед лицом Николай. — Мы о чем только что говорили?

— И о чем же?

— О слонах, е-мое!.. — возмутился Шведир. — Я как раз хотел сказать, но не знал как… Понимаешь?

— Ни фига не понимаю! Что сказать? Объясни толком!

— Да как же я объясню, если не знаю, как сказать? Ведь о слонах не говорят: склеил ласты или отбросил копыта.

— Вот ты о чем. — До меня наконец-то дошел смысл проблемы Николая. — В этом случае слон втыкает бивни.

— Это как?

— Умирая, он падает на колени, опускает голову, и под ее тяжестью бивни втыкаются в почву. Так он и стоит, как памятник самому себе, пока трупоеды не подсуетятся.

— Красиво… — оценил мою байку Швед. — Хорошо иметь образованных родителей. Иной раз и сам за умного сойдешь. В лесу воняет так, словно тут целое стадо слонов свои бивни провтыкало.

— Повтыкало…

— Да какая разница. Воняет одинаково. Хотя мне кажется или стало еще острее? Даже в глазах щиплет.

Тошнотворный запах и в самом деле заметно усилился. Ощущение самое мерзопакостное. Кто имел дело с разлагающимися остатками плоти, те знают. А тем, кто только читал или слышал о подобном по телеку, и объяснять нет смысла — все равно не поймут. Деревья и те скрутили листву в трубочки, словно в них завелись гусеницы листовертки, уменьшая площадь поглощения трупного смрада.

— Ну значит, мы на верном пути, и цель близка. Штамп, конечно, но как, по-твоему, должно пахнуть преддверие в Инферно? Шашлыками, водкой и сиренью? Сероводород, батенька. Зато понятно, почему эльфы за нами не увязались. У этих аристократов обоняние наверняка гораздо чувствительнее. Как и то, почему у них такая неприязнь к гоблинам. Вот что бы ты, к примеру, сделал с соседом, который выгрузил бы тебе машину навоза прямо на цветник перед крыльцом дома?

— Сначала морду набил, — не задумываясь, ответил Николай. — А потом… магарыч поставил. Навоз нынче в цене. Люди скотину держать не хотят, хлопотно. А без навоза на грядках ничего, кроме ГМО, не растет.

— О второй части твоего взаимодействия с хулиганом промолчим, хозяйственный ты наш, а первая — явно имеет хождение и здесь. Посчитав, что это именно гоблины в их любимом лесу нас… нагадили, эльфы и начали войну. И пока с подачи длинноухих все вокруг мутузили друг друга до полной и окончательной победы одного строя над другими струями, Инферно укрепляло свои позиции. Ну а нам с тобой, Швед, предстоит оказать братским народам гуманную помощь в ликвидации очага заражения.

— Медаль дадут?

— О чем ты, брат? Я от них и так уже пару деревень авансом получил! Запамятовал, что ли? Так что не бедствуем… Деревенька на прокорм — это понадежнее любого пенсиона будет.

— А чего ждем? — оживился от столь приятного напоминания о неотвратимости вознаграждения бывший прапорщик. — Особого приглашения? Противогазов все равно нет, подкрепления, как я понимаю, тоже не будет. О еде сейчас и подумать страшно… Вперед, Влад, за деревнями…

— «Ага, счас…», как ответил Кутузов Наполеону, когда француз кричал: «Выходи, подлый трус!». Осторожность, она хоть и не красит мужчину, зато позволяет сохранить популяцию…

— Нервничаешь?

Кто-кто, а Швед хорошо знал мои привычки. В частности, нервное словоблудие.