Михаил Михеев - Призрак неведомой войны

В таком непонятном состоянии его и обнаружил Вольфган. Ну, как обнаружил… Зашел, даже разрешения не спросив, что было на него совсем не похоже, он к Артуру за все время и заходил-то раз десять от силы, каждый раз вежливо, аккуратно, с извинениями, что побеспокоил. До недавнего времени он киборга вообще боялся, что и неудивительно. А вот сейчас зашел и засов ухитрился сдвинуть усилием воли. Интересно как — магией предметы Вольфган перемещал с трудом, очень медленно, а тут вдруг щелк, и все. Однако додумать эту неожиданно ленивую мысль Артур уже не успел — Вольфган зашел в комнату, плюхнулся в стоящее в углу кресло и, закинув ногу на ногу, что тоже никогда в присутствии Артура не делал, холодно бросил:

— Хорош, герой, ох и хоро-ош…

— Поясни свою мысль. — Как ни странно, появление мага позволило Артуру частично переключить свои мысли. Точнее, отключить навязчивое воспоминание и задействовать аналитические функции.

— А чего тут пояснять? Ведешь себя как монашка, что из-под епископа вылезла.

— Та-ак. — Артур неспешно сел и с интересом посмотрел на Вольфгана. — И откуда такие глубокие познания в… монашках и епископах?

— Не важно. — Эту скользкую тему маг, похоже, развивать не хотел. — Главное, что так и есть. Ты еще в петлю полезь. Ишь, барон Жермон.

— Не дождетесь. — Мгновенно вспыхнувшая злость рывком изменила восприятие, и это не укрылось от Вольфгана. Похоже, именно такого эффекта щенок и добивался, во всяком случае, ухмыльнулся он довольно. Однако и радость ему доставлять не хотелось, поэтому киборг чуть расслабился и спросил: — А кто такой барон Жермон?

— О, это старая песня, ей уже неизвестно сколько тысячелетий. Про то, как некий барон уехал совершать подвиги, а его жена… развлекалась.

— Понятно. И при чем здесь я?

— А ты — как тот барон. Уехал — а дама сердца тем временем нашла себе что-то другое. Получше или нет — неизвестно, но ведь нашла.

— Какая дама сердца? Что ты ерунду говоришь?

— Ой, да ладно тебе, — махнул рукой Вольфган. — Дама сердца, не дама сердца, какая разница? Важно не название, а твое к ней отношение, его же разве слепой не увидит.

Киборг промолчал — в чем-то Вольфган был прав. Может, не на все сто процентов, но, судя по косвенным данным и анализу своего психологического состояния, Артур мог предположить, что маг весьма близок к истине. Ну еще бы, у него свое видение мира, специфическое, и как у мага, и как у человека. Между тем Вольфган, убедившись, что одержал моральную победу, продолжил развивать успех:

— Ну а теперь сам подумай. Что ты хотел? Вы совершенно разные, из разных времен. Плюс тебя нет постоянно. Можешь поверить мне на слово, мало какая женщина будет верно ждать не пойми кого. И была бы еще красавица. — Тут Вольфган изобразил руками в воздухе нечто, долженствующее обрисовать фигуру «красавицы». Получилось нечто похожее на приснопамятную кухарку, только в груди и бедрах чуть побольше, а в талии малость поуже. — Так ведь нет, нашел кошку драную.

Киборг даже закашлялся от неожиданности и заметил, что насчет кошки, тем более драной, явно перебор. Однако Вольфган даже не стал его слушать, а просто извлек из кармана флягу с ядреным местным самогоном. Кстати, самогонные аппараты тут знали, распространены они были повсеместно, и продукт на выходе получался вполне пристойный. Это, разумеется, если смотреть с человеческой точки зрения. Поставил маг флягу на стол, повернулся и вышел. Очень интересно, и чего это он хотел сказать?

Артур встал, подошел, взял в руки увесистую емкость — почти на пол-литра, такой и убить можно запросто, если приложить как следует. Судя по еле слышному бульку, заполненного воздухом пространства в ней оставалось от силы на пару наперстков. А, пропади все пропадом. Киборг подавил естественную реакцию своего организма, вытащил из горлышка фляги неудобную деревянную пробку. В нос ударило густым букетом сивушных масел. Плевать. Высосал флягу не отрываясь, прислушался к ощущениям. В нормальном состоянии алкоголь переработался бы практически мгновенно, став всего лишь энергетически выгодным топливом для организма, однако сейчас, благодаря его действиям, у содержимого фляги крепостью шестьдесят восемь градусов были все шансы сделать то, для чего люди и гнали самогон. В общем, как он добрался до кровати, Артур не помнил.

Утро было… Утро было мрачным. Впервые в жизни Артур проснулся от головной боли, и ощущение это было жутким. Правда, и лечилось просто — киборг всего лишь вернул управляющие системы организма в стандартный режим. Спустя несколько секунд боль исчезла, будто ее и не было, — очистка крови происходила быстро, а на период ее проведения отключались все болевые ощущения. Все правильно, ничто не должно отвлекать один из самых совершенных инструментов, созданных людьми, от выполнения задачи. Еще три минуты восемнадцать секунд — и Артур вновь был здоров. Только вот, увы, расхлябанное психическое состояние никуда не делось.