Алексей Гавриленко - Месть священника

– Отлично, Вильям, так и поступим, – похвалил Болвар. – А сейчас нужно выспаться. Завтра прибудет королевский отряд, нужно будет организовать разведку, – он еще раз окинул взглядом всех присутствующих, а затем медленно пошел к выходу и скрылся за дверным проемом.

– Да помогут боги всем нам, – тихо пробормотал Чендлер.

– Томас! Томас, где ты? – раздался в комнате женский голос. – Черт побери, где носит этого мальчишку? – пробурчала она себе под нос.

– Я никуда не уходил, – спокойно сказал Томас, вылезая из-под кровати.

– Ты что там забыл? Решил пыль вытереть?

– Потерял книжку, – ответил Томас.

– Все в игрушки играешь? – раздраженно спросила женщина. – Твои книжки тебе мало в чем помогут. И жизни тебя точно не научат.

– Вы не можете знать, – заметил Томас. – Вы же и читать то не умеете.

– Однако, обрати внимание на то, кто я теперь, – сказала женщина. – Но… Это твое дело. Я пришла не для того, чтобы тебя воспитывать.

– Вы никогда не приходите просто так, леди Брайд.

– Я просила называть меня на «ты» и просто Стефани. Мы не в Турмоиле живем, не надо вежливостей.

Томас понял, что самое время промолчать, поэтому просто кивнул, хотя и не собирался менять свое обращение.

– Ты верно подметил. Я опять пришла не просто так. Я нашла тебе новых опекунов.

Томас громко демонстративно вздохнул.

– Новых опекунов? – спросил он. – И что будет с ними? Их съест очередной зомби? Или, быть может, они влезут в ядовитую слизь гигантской улитки? Простите, леди Брайд, но пока получалось только так.

– Тебе только четырнадцать. Ты не можешь жить один.

– Вот именно. Уже четырнадцать, – он сделал ударение на слове «уже». – В четырнадцать лет у меня и дети могут быть!

Стефани от удивления выпучила глаза.

– И это я тоже прочитал в книге, – Томас демонстративно поднял глаза и потряс рукой, в которой держал старый пыльный том.

Брайд ничего не ответила.

– Я живу сам уже два месяца и ничего со мной не произошло, – продолжил Томас после небольшой паузы. – В отличие от тех промежутков времени, когда я жил с опекунами.

– Если твои опекуны погибли, это не значит, что они тебе вообще не нужны! – Стефани села на дряхлый стульчик посреди комнаты и упала – стул развалился.

– Вот! Видишь, о чем я говорю? Да твой дом скоро развалится! А ты ничего с этим не можешь сделать. Тем более, ты живешь на окраине, а вокруг – Сумеречный лес. Одно из самых опасных мест в Восточных Королевствах!

– Для меня Турмоил опаснее Вэйпроуза, куда опаснее.

– Бесполезный спор. Можешь отпираться, сколько хочешь, но я уже нашла тебе опекунов, и я поселю их сюда, хочешь ты этого или нет. И если я только узнаю, что ты тут набедокурил… Я обыщу весь Сумеречный лес, но тебя найду.

– Я совсем не дурак, как вы думаете, – сказал Томас. – И никуда сбегать не собираюсь.

– Тогда почему в том году мы искали тебя по всем окрестностям? Зачем ты тогда сбегал?

– Я не сбегал. Я убегал, – улыбнулся Томас. – Убегал от каких-то непонятных тварей, которых мои очередные опекуны по невнимательности привели сюда, – он задумался. – У меня было пять пар опекунов. Пять! И все они погибли. Но я живой. О чем это говорит?

– Только о том, что ты в рубашке родился. Тебя хоть в лаву кидай, все равно всплывешь, – засмеялась леди Брайд. – Но опекуны тебе нужны, и не спорь со мной.

– Тогда вам придется принести сюда еще одну кровать. Потому что вторую мне пришлось разобрать. Нужно было кое-что сделать.

– Юный столяр? – с подозрением спросила Стефани. – Смотри, не заиграйся.

– И я вам желаю того же, – улыбнулся Томас.

***

Если в первые месяцы обучения в Кирке, Сайлент проживал каждый день, как пятьдесят, то дальше время потекло быстрее. Он привык ко всему, что происходило в аббатстве, привык к новым знакомым и учителям, к Сэммюэлу, который каждый раз удивлял юного паладина чем-то новым, и даже к Виндсору – его уроки начали казаться не такими скучными. Как бы Сайлент не пытался удержать в своей голове мысли о доме, о родителях, о старых друзьях и о Дайлин – все они потихоньку выветривались. Теперь ему хватало времени думать только о рунах и истории, о мечах и магии, обо всем том, чему учили в аббатстве.

День сменялся ночью, ночь сменялась днем, весь этот процесс только ускорялся. И когда Сайлент задумался об этом, оказалось, что прошел уже почти год.

Обучение шло гладко, никаких трудностей ни с оружием, ни с магией у него не возникало. Сэммюэл постоянно хвалил Сайлента, но не забывал и ругать, хотя его ошибки были едва заметны. У Вилсона же с обучением все было не так хорошо. Оказалось, что учитель Виндсор вообще не отличался терпением, поэтому парню пришлось не сладко. Сам Вилсон говорил, что проблемы у его наставника, но и Сайлент, и все остальные понимали – проблема была в самом Вилсоне. Слишком тяжело ему давалось… все.