Ярослав Коваль - Пылающий Север

— Конечно, государь. На моей родине люди живут даже там, где снег держится восемь месяцев в году, и за оставшиеся четыре всё должно успеть отцвести и отплодоносить.

— Это невозможно, — хладнокровно ответил император. — Насколько я успел разобраться в особенностях северного сельского хозяйства, четырёх месяцев, из которых два — весенний и осенний — определённо пропадают зря, не хватит на то, чтоб вырастить полноценный урожай.

— Практически невозможно. Действительно. Но не потому, что не хватит четырёх месяцев, а из-за такого явления, как вечная мерзлота. Поэтому на дальнем севере люди занимаются преимущественно скотоводством, а также добывают из земли то, что можно потом обменять на продукты, привезённые с юга.

— Разумно. Но что же можно добыть на дальнем севере?

— Золото. Драгоценные камни. Нефть, уголь, разнообразные металлы.

— Любопытно. Но всё то же самое можно добыть и южнее.

— Иногда можно. А иногда уже и нет. Месторождения истощаются, а те, которые только-только открыты на севере, могут поражать своим богатством.

— Вот как… Что ж, понимаю. Но твоим соседям, как понимаю, никто не предлагает торговать или меняться. Откуда они берут еду, если ты прав в своих предположениях?

Я пожал плечами.

— У меня на родине есть народы, которые питаются только дичью, рыбой и изредка — тем, что надёргают в лесу. И как-то выживают. Мы не знаем — таковы ли эти племена. По предположениям они кочевые и не слишком многочисленны, а таким хватит немногого. К тому же до настоящей вечной мерзлоты от северных границ Серта ещё очень и очень далеко. Неосвоенные земли покрыты великолепными лесами, а леса могут дать своим жителям буквально всё необходимое. И никто не мешает где-нибудь, например, выжечь делянки под поля. Выращивать что понравится. Обеспечить себя провизией. Возможно, грабёж для них — что-то вроде развлечения, иначе нападений было бы намного больше, чем три-четыре в год.

— Пожалуй. Но, как я понимаю, ты лично не считаешь ситуацию опасной и пока не собираешься просить помощи?

— Откровенно говоря, я пока просто ещё не занимался этим вопросом серьёзно. Не доходили руки. Возможно, обнаружится, что там всё гораздо серьёзнее, чем кажется, но пока оснований для беспокойства нет.

— Ты осторожен, — с одобрением заметил правитель. — Прекрасно. И человек хозяйственный. Последние шесть лет объём поступающих с Серта налоговых выплат только рос. Как тебе это удалось? Северная провинция ведь не резиновая. Я никогда не рассчитывал на большой доход с твоего графства.

— Дороги, государь. Хорошие дороги. На севере множество людей промышляют охотой и скотоводством. Прядильщики же и ткачи не селятся ближе южного побережья Сладкого моря. Чтоб удобно связать их со стригалями, потребовалось множество дорог через леса. Безопасных дорог. Так что сейчас и север моих владений населён куда серьёзнее, чем раньше. Многие отправляются туда, чтоб работать пастухами, стригалями, обихаживать ягнят, с которых снимают самую нежную и тонкую шерсть, но они и требуют больше заботы. Эта шерсть — настоящее золото.

— Помню. Мне передавали последние подношения от твоего графства. Ткани действительно выше всяких похвал.

— И для того, чтоб вывезти на юг ткани и сырьё, древесину и смолу, меха и прочее, чем богат север, тоже требовались дороги. Теперь они есть. Тут сразу стало много торговцев, придорожные постоялые дворы растут как грибы, а это всё приносит хорошие деньги. Затраты на постройку дорог уже окупились, пошла чистая прибыль. А обманывать своего сюзерена по части своих доходов я не собираюсь.

— Думаю, ты и себя не забываешь.

— Разумеется. Иначе с чего исчислялся бы налог? — Мы оба посмеялись, но каждый больше из вежливости, своим мыслям, а не прозвучавшему. — Я не жалуюсь, государь. Наоборот — денно и нощно благодарю судьбу и суверена, что мне досталась во владение именно эта провинция.

— Я и решил, что она тебе подходит, раз ты настолько привык к холоду, что можешь спокойно спать на снегу.

— Тогда со мной вместе спали в снегу две тысячи южан. Хотя, конечно, без особого восторга. Как, впрочем, и я сам.

— Отличная была операция! — Правитель подставил кубок, и кравчий ловко вскинул тяжёлый огромный кувшин. Как только ему удаётся — парень-то щуплый на вид! — Сумасшедшая, принёсшая такой же сумасшедший успех. Так обычно и бывает — по-настоящему успешные кампании на первый взгляд кажутся неосуществимыми. Это был, пожалуй, самый крупный успех той войны. Потому что самый неожиданный. Всё остальное можно было худо-бедно просчитать. Ты заслужил свою награду, тут не поспоришь. — Его величество внимательно посмотрел на меня, словно хотел увидеть, какое действие произвели на меня его слова. А я, сказать по правде, ничего особенно не почувствовал. Может быть, только облегчение? С правителями надо дружить и по возможности убеждать их, что они тебя не слишком облагодетельствовали. Ничего чрезмерного, всё по счёту, да ещё и недодали, пожалуй. Хорошо б дополнительно что-нибудь кинуть с барского плеча. — И рад, что ты меня и теперь не разочаровываешь. Верю, что Серт пребывает в полном порядке. И хотелось бы увидеть всё собственными глазами.