Егор Чекрыгин - Странный приятель – 3

— Сударыня! — Опять без всякого смущения, а скорее даже с гордостью, ответил Миилд. — Сыну приказчика из суконной лавки, не пристало пренебрегать какими бы то либо возможностями. Тем более — что лавка, в которой работает мой отец, все равно почти разорилась, а значит оплачивать мою учебу за следующий год, будет нечем. А если мое имя, в связи с кражей Котла, прогремит по всей Мооскаа — работу искать мне не придется. — Она сама будет искать меня!

Так что, благородный оу Готор Готор — вы берете меня в дело?

— А пожалуй что и беру… — Согласно кивнул он головой. — Парень ты, судя по всему не только ушлый, но и наблюдать умеешь, и правильные выводы из увиденного делать.

И если вы, Ундаай Одиир, тоже интересуетесь подобным… предприятием — думаю, ваша помощь будет не лишней. Однако, предварительно я хочу обговорить несколько условий.

Первое и главное — котел не должен пострадать, и уж тем более — пропасть. Мне, как человеку не чуждому учености, подобное будет весьма неприятно. (Я вообще не планировал выносить его из клетки), И второе — мне подобная Слава, не очень-то и нужна. Так что вы, по возможности, будете держать мое участие в секрете. (Не хочу, знаете ли, портить отношения с администрацией Университета Мооскаа). Договорились?

— Договорились! — Едва ли не в унисон ответили оба студента, сверкая горящими от азарта и предвкушения грандиозной шкоды, глазами.

— Хм… Сударь… — Внезапно, необычайно вкрадчивым голосом, поинтересовался Миилд. — А что было написано на том пергаменте, который вы якобы, не смогли прочитать? — Я то ведь как раз стоял перед вами, и заметил как изменилось ваше лицо, когда вы на него взглянули. А после этого, ваш интерес к котлу явно усилился…

— … Это сейчас не так важно… Кто я… — Даже замотал головой Готор. — У вас есть еще что-то, написанное на этом языке?

— Хм… Есть кое-что, хотя конечно — не в моем кабинете, а в Хранилище Университета… Увы, мне удается стащить оттуда только сущие обрывки, и по ним пытаться восстанавливать языки древности.

…Но у меня к вам тысячи вопросов! — Что это за язык? — Никаких сходств ни с горскими или языками степняков распространенных на Северной Земле… Не похож он и на языки народов южных земель, или дикарей дальних островов или даже ваших, западных дикарей. — Совершенно особенная структура. …Однако, я более чем уверен, что современная наша письменность, была заимствована именно из него! — Я даже написал об этом ряд статей, почему-то принятых в штыки многими учеными авторитетами, хотя я достаточно четко обосновал свои выводы на основе анализ изменений букв алфавита и грамматических правил… Их явно приспосабливали к имперскому языку, в то время как в данном языке, они не только имеют наиболее простую форму, но и явно лучше передают звуки речи. К примеру…

— Кхм…

— Ах да… Простите, опять увлекся… — Понимаете, забирать с собой из Хранилища, мне позволено только, считающиеся наименее ценными, экспонаты. Как правило — это лишь обрывки пергаментов, или бытовые предметы с нанесенными надписями. …Вы удивитесь, сколько можно интересного узнать, только лишь анализирую надписи на горшках! Я сейчас как раз пишу об этом небольшой труд. Ведь керамикой люди пользуются постоянно, и по ее виду, орнаментам и окраске достаточно легко можно определить эпоху когда она сделана. А значит — нанесенные на ней надписи, можно выстроить в хронологическом порядке, и легко увидеть изменения…

— Кхм…

— Да-да… Вас интересует именно надписи на древнем языке! Они у меня… — Профессор Торб нырнул куда-то в глубины своего кабинета, и спустя пару минут вынырнул с несколькими образцами пергамента, и подал их Готору.

— Они еще короче первого… — Слегка разочарованно произнес тот. — И содержат куда меньше полезной информации…

— Как удивительно быстро вы это поняли! — Продолжил восхищаться профессор. — Однако, я отказываюсь дальше отвечать на ваши вопросы, пока вы мне не объясните, какую полезную информацию смогли извлечь из первого текста… Для большинства специалистов и это огромная загадка. …Нет, я конечно узнал классический религиозный гимн Рождения-Жизни-Смерти. — Тысячи лет его поют, и во время родов и во время погребения.

Но все эти мистические описания вокруг хорошо известных строк… Признаюсь — у меня мороз по коже бежит всякий раз, когда я это читаю…, хотя о значении многих слов, могу лишь догадываться… Что такое к примеру «Kranty», «Abzac», и что за сверхъестественные существа «pozhirateli chuzhogo sala». Признаться я не встречал упоминания о подобных, в демонологии ни одного известного народа. Но Манаун*дак был великим мистиком, и многое что известно о нем, невозможно объяснить с позиции модного ныне рационального мышления, требующего из двух возможных вариантов ответа, выбирать тот что «наиболее близок к земле и далек от неба». Незачем задействовать божественные сущности там, где все можно объяснить работой человека или природы.