Народ стоял не двигаясь, лишь разминал плечи, покачивая шеями и хрустя пальцами. Я выдвинул сабли, задерживая на миг дыхание. Это подскажет организму что он в экстремальной ситуации и действовать нужно незамедлительно. Я не знал местных правил и боялся даже шаг сделать, вдруг ошибусь и мне тут же всадят стрелу под лопатку.
— Бонг! — второй удар.
Атлеты стали обнажать оружие, но все еще стояли ровно, обращаясь лицом к ложе, в которой сидел уже не только старик, но и еще несколько людей самых разных возрастов и пола. На миг мне даже показалось, что я увидел там леди божественной красоты, но это было лишь видение от жара песка и стука крови в висках.
Я поднял голову и увидел в вышине сокола, он парил над ареной, будто выискивая добычу. Что ж, не повезло тебе дружище, что ты не падальщик. Вот свободный небесный хищник открыл свой клюв, но его протяжный писк заглушил третий удар гонга.
— Бонг!
Вместе с этим отзвуком стали взорвалась трибуна, а вместе с ней и песок арены. Я успел лишь моргнуть, а стоявший предо мной мужик всего одним взмахом ятагана снес голову стоявшему рядом соседу.
Моментально придя в себя, я отпрыгнул почти на метр, потом отбежал, ушел в перекат и замер. Я согнулся, чуть выставив вперед правую ногу и отведя левую, сложил руки на рукоятях и максимально напряг плечи и поясницу. Но воины, казалось, не замечали меня. Они, под крики толпы, ринулись в кучу малу. Так, возможно, выглядит сражение двух отрядов на поле брани.
Гомон толпы был оглушителен, но он не мог заглушить редкие крики людей, проигравших в этой Королевской Битве, где каждый сам за себя. Вот один пал, подломленный ужасающим ударом молота, сомкнувшим кости, и ребра покойника вылезли наружу, орошая все вокруг алым градом.
Другой проткнул соседа пикой, нанизывая его словно речную рыбешку, разворачивая пузо и вытряхивая требуху, но следом меж его глаз засветилось окрашенное красным лезвие бастарда. Еще один лишился руки, и попытался вгрызться в глотку противнику, но мгновением упал без лица, а из рассеченного черепа на песок вытекала мутная серая жидкость.
Грохот толпы, ярость гладиаторов и писк сокола, все это смешивалось, захлестывая меня с головой. Когда-нибудь, если мне доведется сидеть у очага и вспоминать этот день, я решу, что поступил неправильно. Что мне стоило отбежать и затаиться, дождаться пока врагов останется меньше, перевести дух и составить свой план. Я решу, что ошибся, когда обнажив сабли ринулся в бой, оглашая окрестности боевым кличем наемников армии «Пробитого Золотого». Но это будет позже, а сейчас, сейчас я ринулся в бой и сабли сверкали подобно крыльям птицы.
Припав на колено, я пропустил над головой смертельный свист, вместе с которым блеснуло лезвие боевого топора. С жаром и потаенным наслаждением, я всадил свои «Лунные перья» в колени врага. Тот взвыл подобно голодному псу, и рухнул на бок, но еще не коснулось его тело песка, как в воздух взлетела отсеченная голова. Наука Добряка все еще была со мной, и бил лишь в три точки — шея, колени и руки. Только эти три места, могли подарить не затяжную схватку, а скоротечный бой, в котором жизнь качается, будучи подвешенной за прохудившеюся нитку.
Резко вскинувшись, я расправленной дугой отодвинулся в сторону, пропуская за собой выпад острого жала, наконечником копья пронзившего пустоту. Глубоко вздохнув, я развернулся на пятках, подныривая под древко, а потом вновь вытянул руки изображая из себя колоса. Рухнул очередной парень, но сперва с его плечей слетели руки, а копье безвольно покатилось по песку. Песку, ставшему из золотисто-белого, мутно алым, вязким и пахучим.
А вокруг, народ падал, будто выключаемый кем-то. Один за одним. Кто без рук, кто с пробитой грудиной, иные со скошенной головой, а кто и с просто вторым ртом на брюхе, с которого красным языком блестят кишки.
Чувство опасности ледяным обручем сдавило голову и я на инстинктах присел. В тот же миг, надо мной прогремел сплющенный воздух а с ним явился и черный блеск боевого молота. Я перекатился и распрямился заводя младшую саблю за спину. В этот раз бой будет сложнее, вот что подсказывало мне чутье.
Против меня вышел могучий воин, держащий в своих широких, массивных руках, тяжелый боевой молот, с которого падали капли крови. Они красными жемчужинами катились по граням, теряясь в песке. Я выдохнул и сцепил зубы. Волевым усилием, даже не сомневаясь, я ускорил сердце, а со вторым вздохом в суставных сумках появились пузырьки кислорода. С болью пришло и ощущение свободы, так было всегда, стоило мне применить технику ускорения.
Читать дальше
