Евгения Гордеева - Транзитом через Хоминибус

— А кто такой — Сашиель? Ангел?

Маркиз состроил мину недовольной оскорблённой целомудренности, словно и впрямь был невинной жертвой коварства верхних, чем развеселил Макса.

— Да. Тронный… Да ну его… в Раис! Не перебивай, — парень не решился спрашивать, что такое Раис, надеясь выяснить это как-нибудь потом. А то начнёшь перебивать рассказчика на каждом слове, а он обидится и совсем перестанет рассказывать. — Прошло буквально несколько дней, и он отомстил мне за смерть Шенена!

— Погоди, ангелы разве мстят? — не удержался Макс. Уж слишком нестандартным показалось ему поведение посланцев божьих в истории демона.

— Я тоже думал, что это низкое чувство им неведомо, — Дросс брезгливо сморщился, — но как оказалось… Когда я развоплотил рядового и увидел там Сашиеля, думал, что он настучит на меня мин-герцогу Барбартосу, меня примерно накажут за нарушение договорённостей, секвестрируют харчей в пользу казны, этим и ограничатся. Ан, нет… он не стал доносить, а проделал со мной тоже самое, что я сотворил с Шененом! Интересно, — Дросс устремил задумчивый взгляд в ненавистное голубое небо, — а где сейчас этот голубчик, если я после развоплощения стал смертным?! Тоже, небось, где-то тут обитает?! Макс, ты не видел поблизости бледное существо с печальным взглядом?

— Почему, бледное? — встрепенулся парень, выходя из задумчивости.

— Потому… Моя кожа в родном мире была багрово — чёрная. В человеческом обличии я получился смуглым. А ангелы и в Раисе бледнокожие. Ха… Как бы Шенен тут альбиносом не получился!

— Да уж… — Макс вздохнул и пристально посмотрел на собеседника. Бредовая история про развоплощённых ангела и демона не укладывалась у него в голове. А ещё он понял, что новый знакомец Раисом называет Рай. Опять нестандартно, опять в разрез с общепринятыми канонами. Инферно… Раис… Странно было то, что он верил Дроссу. Почему? Ведь не было никаких оснований для этого: ни материальных доказательств, ни достоверных фактов, ничего… А Макс верил! — А кто такой Бар… бар…

— Барбартос? Мой начальник — маршал армии Инферно.

Они оба замолчали, обдумывая каждый свои мысли. Макс пытался разобраться, понять, на чём же строится его доверие Дроссу. Демон унёсся мыслями в свой мир, впервые в жизни испытав неведомое чувство — ностальгия по родине.

— И как же ты теперь? — прервал их длительное молчание парень.

— Не знаю… — пожал плечами маркиз. — Вот, документы какие-нибудь получу, а там видно будет.

— Трудно тебе придётся. Даже не знаю, кем ты у нас можешь работать? Разве что — охранником. Вон, какой здоровый! Да и навыки у тебя, наверняка, есть?

— Охранником? — повторил Дросс, соображая, надо ли обижаться на такое предположение или благодарить за подсказку? Амбиции амбициями, а жить дальше как-то надо. И про месть свою не забыть. Дал же себе слово…

В тот раз они долго обсуждали различные возможности применения прошлых навыков демона. Макс даже предлагал податься ему в бодибилдеры, уж больно фактура соответствовала, но демону это не понравилось. Почему? Он и сам сказать не мог. Но вот не хотелось ему демонстрировать публике свою мускулатуру и всё тут! Уж лучше — охранником.

Ещё Макс посоветовал маркизу подобрать более подходящее имя. Как не крути, а Дросс больше подходило для фамилии. В конце концов, они сошлись на том, что пусть в документах он будет называться Демьяном, коли уж засветилось это имя. Дросс поразмышлял, несколько раз произнёс его вслух, согласился с созвучностью своей утраченной сущности: даймон — Демьян, и принял решение: с этого момента бывший демон зовётся — Демьян Дросс. Только вот бывшим он себя считать не хотел. Никак не хотел.

Катерина вернулась к ним решительная, но весьма недовольная. Макс понял, что забрать Дросса из больницы ей не разрешили. И теперь она из шкуры выпрыгнет, но своего добьётся. Если сестре чего-то не удавалось с первого раза, но очень хотелось получить, то это становилось её идеей-фикс, её одержимостью. И на пути к своей цели она сметала всех и всё, без разбору. Вот и сегодня ничего не изменилось.

— Демьян, через неделю я увезу тебя отсюда! — непререкаемым тоном заявила женщина, не интересуясь мнением маркиза.

У Дросса гневно раздулись ноздри и скрипнули зубы, но он сумел усмирить свой норов, надеясь на пользу, которую может принести ему эта своенравная женщина.

— Буду ждать, — почти спокойно произнёс маркиз и несколько старомодно поклонился 'госпоже', сверкая на неё многообещающими глазами.