Иван Казаков - Нед (трилогия)

Убийцы становятся в нишу и стоят, касаясь друг друга плечами.

Патруль появился минут через пятнадцать – трое гвардейцев в начищенных доспехах, с обнаженными мечами на плече. Высоченные, плечистые парни. Стражники у двери сразу подтянулись, встали по стойке смирно и застыли, ожидая, когда патруль пройдет мимо, и расслабились, лишь когда патруль исчез за поворотом.

Один убийца тронул другого за руку, подав знак – пора! Они извлекли небольшие духовые трубочки, заложили дротики и выдохнули в сторону охранников. Те одновременно хлопнули себя по шее, решив, что их укусили какие-то злые насекомые, и тут же осели на пол, громыхнув латами – но не очень громко (Слава тебе, неизвестный идиот, проложивший по всем коридорам мягкие ковры!)

Убийцы бросились вперед, схватили охранников и оттащили их к нише. Если кто-то посмотрит на то место, где должны быть охранники, решит, что они отошли к нише, а если увидит их лежащими на полу – точно поднимет тревогу.

Теперь к двери. Первый убийца потянул за ручку, и…пошла! Пошла дверь! Не заперта! Спасибо за подарок. Одной проблемой меньше.

Вошли, плотно притворив дверь.

В спальне тихо, на кровати сопит человек. Красный свет луны, падающий из окна, обрисовывает его фигуру, полуприкрытую атласным одеялом. Убийца достает короткий меч, но…второй его останавливает резким жестом – нет! Не надо!

Подходит к спящему, наваливается на него, сжимая горло в нужной точке. Спящий мужчина спросонок ничего не может понять, бьется в судорогах, пытаясь освободиться и вдохнуть воздух, но железные пальцы убийцы держат его горло. Через несколько секунд он теряет сознание.

Убийца сбрасывает тело на пол и поправляет постель, создавая впечатление, будто мужчина встал с нее перед тем, как отправиться по своим делам. Делает жест напарнику и они подбирают объект, вытаскивая его в коридор.

Счет идет на минуты – скоро здесь будет патруль. Оставив мужчину у дверей, они бегут к охранникам, поднимают их и тащат к двери. Один убийца вытаскивает кинжал из ножен охранника, и с размаху вонзает в сердце мужчины из спальни. Тот вздрагивает, по телу проходят волны судорог.

Убийца берет обнаженный меч охранника, с силой вонзает его в живот хозяина, так, чтобы тот достал до самогосердца, снизу, с таким расчетом, чтобы сложилось впечатление будто охранники сам бросился на меч. Переваливает его на живот, создавая картину самоубийства. То же самое проделывает со вторым.

Со стороны это выглядит так – мужчина из спальни зачем-то вышел, охранник зарезал его кинжалом, потом покончил с собой, боясь расплаты за содеянное. Второй охранник сделал то же самое. Зачем? Видимо тоже напугался, решил – раз напарника нет, то отвечать заставят его самого. Кто будет разбираться? Нет людей, нет проблем. Есть на кого списать – впали в безумие, и все тут. Тем более, что перед тем, как пристроить в нужные позы трупы охранников, убийца обрызгал их спиртом из плоской бутылочки. Вот и причина – пьянство на посту! Допились!

Послышались далекие шаги и голоса – патруль. Убийцы бегом помчались по коридору, каждую минуту ожидая криков и шума. Они успели спуститься на первый этаж, когда началась шумиха и люди забегали туда-сюда, это напоминало то, как лесной буйвол наступил и разворошил муравейник. Но уже было поздно – убийцы снова исчезли в кладовке, и спустившись по длинному узкому коридору, выложенному красным кирпичом, оказались в одной из пещерных галерей.

Уже когда убийцы отдалились от входа в тоннель шагов на сто, одному из них показалось, что он видел движение позади себя. Убийца подождал, всмотрелся в темноту…но ничего не увидел.

И они пошли дальше, ступая тихо и осторожно, как идут звери на ночной охоте.

– Стоять! Я что-то видел! – Имар застыл, поворачиваясь из стороны в сторону, чуть наклонившись, как для броска – нет, видимо показалось. Нервы напряжены, потому и…пошли!

Старик шептал едва слышно, но Неду, уши которого привыкли к тишине тоннелей и пещер, по которым они пробирались несколько часов, казалось, будто слова старого атрока громыхают, как удары колокола. Впрочем – от нервного напряжения возможно и слух обострился до уровня слуха лесного зверя.

– Сюда! – шепнул Имар, каким-то чудом в полной темноте отыскивающий нужные ходы и переходы – практически на ощупь, если не считать фосфорецирующей палочки, которую он держал в руках. Ее свет был таким слабым, таким рассеянным, что при всем желании она не могла служить источником освещения.