Татьяна Шульгина: Королевская семья(СИ)

-- Простите, княжна, - пират поднял ее на руки и понес к хижине.

4е. Второй весенний месяц.

Уайтпорт, славная столица Вандершира, кипела обсуждением последних новостей. Все, от черни до аристократии, обсуждали загадочное исчезновение принцессы Николь и ее фрейлин, тоже титулованных дворянок. Кое-кто связывал это с таинственным существом, наводившим страх на окраины города, появляясь там по ночам. Оно пыталось проникнуть во дворец, чтоб похитить принцессу, но гвардейцы сумели защитить ее. После чего оно исчезло. Но еще больше обсуждали указ короля, в котором он обещал руку дочери тому, кто вернет ее в Вандершир. Конечно, на это могли рассчитывать только дворяне, но и у простого люда был шанс выслужиться перед хозяевами.

Сам король приказал подготовить корабли к кампании на острова Заблудших Душ, где скрывались самые опасные пираты и их подельники. Совет решил, где бы ни были пропавшие девушки, факты свидетельствовали, что не обошлось без Черного Дика, известного пирата. Поэтому решено было уничтожить их логово и схватить всех, кто мог знать хоть что-то о местонахождении капитана Дика. Принц должен был лично возглавить флотилию.

Вторым сенсационным событием стало известие о разорении земель сразу нескольких знатных феодалов неизвестными разбойниками. Все ожидали, что вот-вот будет нападение на столицу, и среди людей уже заметны были приготовления к осаде. Подкрепляли подозрения и войска королевской гвардии, заметно увеличившиеся на подступах к городу и на его улицах. Некоторые связывали это с тем, что среди дворян оказалось несколько предателей, исчезнувших накануне в неизвестном направлении. Теперь все приближенные ко двору были под подозрением и по очереди представали перед королевским советом.

Теодор запретил покидать столицу, несмотря на приближавшееся лето, сезон, когда все стремились выехать в свои загородные имения. Но никто не посмел возразить. Страх быть заподозренным в государственной измене был силен в подданных. Лорда де Ланье и графа Ивла уже объявили изменниками, и за их головы была назначена награда. Их родственники и прислуга были тщательно допрошены и содержались под стражей в собственных домах.

Праудов тоже пригласили во дворец для беседы. Возле их дома оставлена была вооруженная стража. И, хотя они не были названы изменниками или подозреваемыми, многие дома закрыли свои двери перед ними.

Старый князь сидел в своем кабинете, склонившись над бумагами, княгиня занималась вышивкой, сидя рядом на кушетке. Теперь она не отходила от мужа ни на шаг. Его состояние еще более ухудшилось. Известие об исчезновении дочери и подозрение в укрывательстве государственного преступника подорвали его и без того слабое здоровье.

Гордон мерил шагами гостиную за дверью кабинета. Он десятки раз прокручивал в голове события последних недель, пытаясь понять, куда могли деться девушки.

В комнату вошла Эвлин, тихо ступая по ковру. Гордон пристально посмотрел на нее.

-- Ты хотел видеть меня? - начала она.

-- Да, еще вчера, - ответил он приближаясь.

-- Я не думала, что это так важно. Было уже поздно, когда ты вернулся, - она улыбнулась. Но князь был суровее портрета предка над камином.

-- Когда нужно было бегать на свидания с пиратом, поздний час не смущал тебя, - произнес он холодно.

Эвлин широко раскрыла глаза, но ничего не ответила. В комнату вошла княгиня.

-- Отец хочет видеть вас, - произнесла она.

-- Я пойду, - начала гувернантка.

-- Нет, вас тоже, мисс Тимонс, - княгиня вернулась в библиотеку. Эвлин побледнела.

-- Гордон, прошу, у меня дети, - прошептала она, схватив его за руку.

-- Не стоит так нервничать, - ответил он, отняв руку. - Никто пока не знает вашего секрета. Пока.

Он смерил девушку презрительным взглядом и направился в библиотеку. Эвлин, едва держась на ногах, пошла за ним.

-- Прошу садитесь, дети, - начал князь Артур, когда все собрались. - Я хотел видеть семью, чтоб сообщить свое решение.

Гордон молчал, догадываясь, что отец имеет в виду его вопрос о женитьбе, поставленный им накануне отъезда. Он мог сейчас сказать, что все изменилось, но пожелал сначала выслушать отца.

-- Бенедикту не стоит отвлекаться от игр, это дело взрослых, - продолжал Артур. - Не хватает только Бьянни.

Только он так называл Бьянку со дня ее появления на свет. Гордон сжал кулаки, хотелось плакать от бессилия. Он ничего не мог сделать, не мог вернуть отцу любимую дочь. Не знал даже, жива она еще или нет. Эвлин начала бить дрожь.