Татьяна Шульгина - Проклятие эльфов(СИ)

Человек, не имеющий в крови никакой волшебной примеси, все же имел преимущество перед темными магами. Они не чувствовали его присутствия и не могли точно читать мысли. А еще им неведома была двойственная натура людей, которые могли быть и темными и белыми одновременно, сочетая в себе силу обоих этих проявлений личности.

Лоакинор, в свою очередь, отправил бессмертных на поиски всех Кальтбэргов, чтоб избавиться от угрозы быть свергнутым. Эрика и его семью он намеревался убить при первой же возможности, когда его помощь уже не будет такой необходимой.

Разрушить и разорить все государства людей, посеять между ними непримиримую вражду, было целью Лоакинора. Больше белых он ненавидел только людей, которые когда-то помогли разбить его войско. По вине людей он был заключен в смертное тело и не мог сменить его, пока не найдет другое подходящее. Его последователи, первые бессмертные темные, могли с помощью заклинаний и жертвоприношений поддерживать свои первые тела. Хотя за семьсот лет они одряхлели и становились все уязвимее. Сам Лоакинор искал нужного человека и ждал, пока не наступит последний миг жизни, определенный судьбой.

Так было и с герцогом Майклом Макмилоном. Сын знатных родителей, богатый и красивый, он не обладал сильным характером и волей. Темный маг легко нашел его слабые места и долго наблюдал, пока отведенный герцогу срок жизни не истек. В тот миг Лоакинор поддержал его тело, вселившись в него, когда герцог покинул этот мир и отправился в мир теней.

Лоакинор был и смертным и бессмертным. Он обладал могучим, хотя и ограниченным в некоторых вопросах, умом, силой управлять стихиями и своими порождениями, но тело его оставалось смертным. Литиаты не могли увидеть его, не могла и книга, оставленная ими. Так он с легкостью проник в самое сердце Вандершира и уничтожил его, имея в услужении таких же как он, смертных.

Теперь Лоакинор сидел в тронном зале, куда перенесли все золото из сокровищницы, и распределял его, планируя, кого в первую очередь подкупить. Ему нужна была поддержка Иджу и часть богатой знати из Эвервуда.

-- Змея вернулся, - сообщил один из свиты, упырь.

Лоакинор посмотрел на него, оставив золото.

-- Где они? - спросил он. Лицо его пылало ненавистью. Лоакинор все еще не мог без злости думать о Викторе, убившем его лучшего помощника.

-- На пути в Иджу, - доложил упырь. Это был худощавый молодой человек, необычайно бледный с бесстрастным, как у всех вампиров, лицом. Бронзовые кудри и глаза цвета охры делали его неотразимым для женщин, хотя эта красота была для них смертельно опасной.

-- Пусть идет сюда! - приказал Лоакинор, пытаясь овладеть своей яростью и сохранить ее для встречи с Виктором.

Через мгновение в темный полуразрушенный зал вошел еще один мужчина в черном плаще. Его желтоватое лицо было плоским и блестящим, как у пресмыкающегося, имя которого он носил.

-- Как далеко они успели уйти? - спросил узурпатор, отшвырнув горсть драгоценностей, взятой из шкатулки королевы.

-- Яра задержал их, но они уже прошли половину пути, - сообщил Змея.

-- Если бы Николас был с нами, они пошли бы на дно вместе со своими корытами! - Лоакинор вцепился в подлокотники. - Мне нужен этот ублюдок! Живой!

-- Да, господин, - бесстрастно отвечали двое прислужников. Они понимали, что заключенный в слабое человеческое тело господин не может сдерживать эмоций. Они же, холоднокровный и мертвый, были абсолютно безучастны к потере своего товарища. Они не могли жалеть о нем, но и не испытывали бессильной ярости, как их хозяин.

-- О, я буду убивать его медленно, - продолжал Лоакинор. - Я буду пить его кровь, пока он не станет слабым и беспомощным. А потом буду пытать, пока он не потеряет рассудок. И возможно, после этого оставлю его жить при дворе, как домашнюю собачонку.

Упырь посмотрел на Змею. Тот оскалился, обнажив два длинных желтых клыка.

-- Пошлите рэи! - приказал Лоакинор, успокоившись, после того как излил немного ругательств и проклятий.

Глава пятнадцатая

"Защитник".

27е. Второй весенний месяц.

Ужинать Николь и Виктору пришлось лишь в компании Джека. Королева была нездорова после разговора с сыном. Он сообщил ей, что не намерен брать в жены княжну, чем очень расстроил мать. Теперь она лежала в своей спальной, изливая печаль новой подруге. Мадлена слушала ее, иногда кивая, хотя сама думала о разговоре с принцессой. Она еще и еще раз прокручивала в голове все, что знала о происхождении Николь и ее новой дружбе с принцем, происхождение которого не было тайной. Королева не мешала ей думать, попивая приготовленный волшебницей целебный чай и иногда жалуясь на сына.