Мелани Роун - Принц драконов

У Чейна отлегло от сердца. Принц Зехава не утратил боевого искусства и умения выходить сухим из воды. Дракон обливался кровью, с трудом двигался и тяжело дышал. Но огонь в его глазах не потух; бестия вновь пришла в себя, и в ее взгляде читалась все та же смертельная угроза.

Принцесса Тобин обожала своих детей, но не считала, что обязана не спускать с них глаз. И замке ее мужа было достаточно слуг, приглядывавших за едой, учебой и охраной детей, пока родители двойняшек объезжали свои обширные владения. А здесь, в Стронгхолде, куда они прибыли с традиционным ежегодным визитом, было еще больше слуг, почитавших за счастье позаботиться о юных лордах. Поэтому когда под окнами спальни Тобин раздался смех, она подумала, что мальчики играют с кем-нибудь из пажей. Она выглянула в окно и удостоверилась, что Яни сидит верхом на сером в яблоках пони, Мааркен на гнедом и оба тычут деревянными мечами в молодого человека, растопырившего свой красный плащ на манер драконьих крыльев. Однако играл с двойняшками отнюдь не паж.

— Рохан! — воскликнула она, высунувшись в окно. — Чем ты занимаешься?

— Мама, это дракон! — крикнул Яни, размахивая мечом. — Смотри на меня!

И братья-близнецы с двух сторон поскакали на наследного принца Пустыни. Тобин только покачала головой, отпустала свою придворную даму и заторопилась к лестнице, тихонько ворча:

— Ай да принц! Нечего сказать, нашел себе достойное занятие: играть в дракона с двумя пятилетками! — Однако в голосе ее не было ни капли осуждения, и когда Тобин выбежала во двор, она безудержно расхохоталась: деревянный меч Мааркена вонзился в полу, изображавшую крыло дракона; Рохан потряс плащом и рухнул в пыль, словно издыхающее чудовище.

Тобин со вздохом посмотрела на своего торжествующего отпрыска, а затем обернулась к Рохану.

— Немедленно вставай и прекрати валять дурака! — напустилась она на брата. Тот выставил из-под плаща один хитрый глаз и посмотрел на нее снизу вверх. — А вы, — обернулась Тобин к сыновьям, — отведите пони в их стойла и не возвращайтесь, пока как следует не позаботитесь о них. Иначе дедушка больше не даст их вам.

— Мама, ты видела? Я убил дракона! — завопил Мааркен.

— Да, милый, видела. Ты у меня замечательный воин. А теперь, надеюсь, вы не рассердитесь на дракона, если он минутку поговорит со мной, правда?

Дракон встал и начал отряхиваться.

— Я слышал, что эти звери любят похищать принцесс, особенно молодых и красивых.

— Только не эту принцессу, — решительно заявила Тобин, но рассмеялась, когда Рохан двинулся к ней, растопырив плащ. — Прекрати немедленно! — Двойняшки завопили от восторга, когда Рохан бросился вперед, накинул на нее плащ и, не обращая внимания на протесты сестры, бесцеремонно швырнул в бассейн, из которого поили лошадей. Тобин чуть не захлебнулась, а потом стала брызгать водой на брата.

— Жарко, как в пещере, где драконши высиживают яйца, — глубокомысленно заметил он и тоже залез в бассейн.

Тобин провела расчетливую подсечку, и Рохан с воплем рухнул в бассейн, где было по колено воды.

— Никогда не видел утонувшего дракона? — нежным голоском спросила она и быстро опрокинула Рохана на спину, когда тот сделал попытку схватить ее.

— Про драконов не знаю, а вот принца ты чуть не утопила! — отшутился он, выжимая влажные волосы.

Тобин приподняла мокрые юбки и выкарабкалась из бассейна.

— Хотите, чтобы с вами случилось то же? — в шутку припугнула она сыновей.

Этого оказалось достаточно. Близнецы тут же бросили своих пони, прыгнули в бассейн и начали возню. Она с удовольствием помогла им с головой макать Рохана в воду. В конце концов запыхавшиеся, насквозь промокшие мальчишки одержали полную победу и ушли, ведя в поводу своих пони. Рохан с трудом поднялся, вылез из бассейна и улыбнулся Тобин.

— Ну вот! В последние дни ты была слишком важной и чопорной, зато теперь снова стала человеком! Она дала брату подзатыльник.

— Балбес! Пошли сушиться в сад — там нас никто не увидит. Мать будет вне себя, если увидит, во что мы превратили новую одежду!

Рохан дружески обнял ее за плечи, и они двинулись к воротам сада. Вся растительность была в буйном цвету поздней весны, и Тобин в который раз подивилась тому, что в Пустыне растут розы. Это превращение началось, когда она была ребенком, и сейчас Тобин с трудом припоминала, что Стронгхолд не всегда был таким красивым и таким удобным. Роскошь Радзина оставляла ее равнодушной: душа Тобин по-прежнему тянулась к Стронгхолду, вотчине ее предков, и радовалась красоте, появившейся здесь благодаря стараниям матери.