Николай Степанов - Тени огня. Трилогия.

– Мы наконец-то выбрались из юго-восточного округа, – облегченно вздохнул Станс, когда гористая местность сменилась равнинным пейзажем.

Сомов выглянул в окно. Справа от дороги показалось огромное озеро. Оно напомнило парню его излюбленное место в Подмосковье, где они с Коневым обычно ловили карпа.

– Притормози, – попросил он возничего. – Давайте сделаем небольшой привал. Хочется ноги размять.

Путешествие по краю пропасти оказалось ужасно утомительным. Дорога сплошь состояла из бугров и рытвин, а если и попадались ровные участки, то они были густо усеяны разнокалиберными булыжниками, и пассажиров мотало по салону, как кубики льда в шейкере. В общем, тряска в чудом не развалившейся карете измотала всех.

– Михаил, ты случайно не забыл, что мы очень спешим? – напомнил Зерг.

Отмеченный тенью к этому времени уже сбросил обувь, закатал брюки и блаженствовал, стоя по колено в воде.

– Я бы с удовольствием забыл, да удавка не позволяет, – тяжело вздохнул парень. Нахмурившись, он коснулся пальцами обруча. Тревожные мысли заметно подпортили настроение. Сомов повернулся к кучеру: – До Кантилима еще далеко?

– Через два дня доберемся до границы. Но вы же понимаете, без пропуска нас не выпустят.

– Что еще за пропуск?

– Бумага, разрешающая въезд и выезд.

– У кого ее можно добыть? – по-деловому спросил Гога. Парень разделся по пояс и поливал себя водой, зачерпывая ее ладонями.

– Добро на пересечение границы дает или начальник пропускного пункта, или глава приграничного поселка. Но далеко не всем. Пропуск в Огаре выписывают только черным колдунам, отправляющимся в Кантилим по приказу знатных вельмож, и торговцам.

– Подойдет. У нас есть сертификат.

– Вы купцы?!

– Конечно. Гога у нас знатный коммерсант. Эдуард – чародей, а мы с Зергом – телохранители, – усмехнулся Сомов.

– Не может быть! Это ж зона моих жизненных интересов! – воскликнул возничий. Он впервые внимательно осмотрел каждого из попутчиков. – Но у вас же нет главного – товаров. Без них нельзя, могут заподозрить неладное.

– Деньги – тоже товар, – заметил Марицкий. – Мы продали свое добро, а чужого нам не надо.

– Вы ж понимаете, это по меньшей мере глупо! – не удержался Станс. – Ехать из Огара с пустыми руками?! Люди жизнью рискуют, чтобы попасть сюда и провернуть хотя бы одну сделку. Одна монета, потраченная здесь, дает пять, а при удачном раскладе – и десять там, у нас, в Кантилиме!

Мишка даже присвистнул:

– Ничего себе прибыль! Чем же здесь торгуют?

– Да кто ж вам признается. Но любой купец, кому посчастливилось сюда добраться, в первую очередь покупает сушеный грюнд и кофейные зерна. Кто побогаче – изумруды и рубины, цены на них в три раза ниже наших. А если разбираешься в магических снадобьях, тут можно достать такие компоненты, которых в Кантилиме днем с огнем не разыщешь!

Глаза Станса заблестели сильнее его собственной лысины, словно все перечисленные богатства уже были аккуратно сложены в карете.

– Так ты купец? – спросил Сомов.

– Был им, – вздохнул кучер, мысленно возвращаясь к реальности.

– Гога, принимай помощника. Теперь у нас настоящая фирма. Зерг, как у тебя с деньгами? Разбойники не отобрали?

– Меня обыскивать не рискнули, но монет осталось совсем немного – и полсотни не наберется.

– Обещаю как минимум утроить капитал, – горячо заверил Станс.

– Не получится, – осадил его прыть Мишка. – Мы очень спешим и не можем тратить драгоценное время на походы по местным рынкам.

– Зачем рынки? Заедем всего в одну деревеньку. Чтобы совершить сделку, мне хватит полчаса. Мы ведь далеко от главных торговых путей, тут цены вообще должны быть бросовые. Вы же понимаете: нам все равно нужно починить карету – она вот-вот развалится. Опять же пора запастись продуктами. – Возничий умоляюще посмотрел на отмеченного тенью огня. – Да и лошади на одной траве недолго протянут.

– Насчет пищи он действительно прав, – поддержал Гога. – Если меня в ближайшее время не покормить, я съем Каланчу. Прямо со всей его желчью.

Час назад эти двое сильно поругались. Как обычно, из-за пустяка. Эдуард неласково высказался по поводу гористой местности, тряска по которой довела его до морской болезни, а Скальнов принялся бурно защищать полюбившиеся горы.

– Подавишься, – огрызнулся Марицкий.

– Скажи лучше – отравишься. В тебе яду – любая змея позавидует.

– Зато ты у нас сладкий и толстый, как пасхальный кулич, – не остался в долгу студент.