Николай Степанов - Тени огня. Трилогия.

– Видишь вон ту полянку одуванчиков? – указал рундаец.

– Как не заметить? Крупные тут одуванчики, с мою голову будут.

– Про голову это ты правильно вспомнил. Если не хочешь ее потерять, не попадайся им не глаза.

– Так они еще и глазастые?

– Все создания Зургоны видят свои жертвы. К счастью, их зрение простирается не дальше десяти шагов. Поэтому полянку нужно просто обойти. Очень и очень тихо. Сразу за ней есть небольшая рощица, где нам ничего не угрожает. С нее и начинается Каменный лес.

– Веди, сталкер, – усмехнулся Мишка.

Полянку обошли без приключений, но затем пришлось делать еще один крюк.

– Подумаешь – несколько поваленных деревьев. Зачем обходить? – Марицкий страдал от боли, он устал и потому начал капризничать, как ребенок, когда легионер снова заставил петлять.

– Эдуард, ты, может, и заговоренный, а вот другим не пережить, если этому бурелому-перевертышу захочется взбрыкнуть.

– Что значит «взбрыкнуть»?

– Это когда каждое бревнышко сначала резко взлетает вверх, а затем падает, перевернувшись. Представь: только что ты был на бревне и вдруг оказался впечатанным им в землю.

Хоть воображение у Марицкого иногда и запаздывало, но все же работало. Студент с опаской посмотрел на бурелом и молча продолжил путь.

– Вот мы и в Каменном лесу. Теперь можно расслабиться. – Легионер сел под гранитным деревом на траву из пористого туфа.

Сомов, не мешкая, соединил печати срочного вызова.

– Вы не смогли справиться с простыми людишками? Какой же ты после этого огарец? Выходит, двести монет псу под хвост? – Архаз был в бешенстве. – А где Оранг? Почему не пришел? Ему было приказано наблюдать и обо всем подробно доложить.

– Я нашел его труп возле дерева. Стрела с желтым оперением пришпилила шею Оранга к стволу. – Голос черного колдуна казался безжизненным. Он знал, что за подобные ошибки посол наказывает жестоко.

– Остальные?

– Тоже погибли.

– Что?!! Вы там что, против целой армии сражались?! Как это могло случиться?

– Я не видел как. Только нашел три тела и… – Единственный выживший огарец замялся.

– Что еще?!

– Каменную глыбу, оплетенную лианой.

– Ты мне еще окружающий пейзаж начни описывать, да про погоду не забудь рассказать! – Каждое слово посла было буквально наполнено ядом. – Меня не интересуют булыжники!

– Камень походил на статую человека в балахоне, – понимая, что терять ему уже нечего, совсем тихо продолжил маг. – А неподалеку от нее я нашел трупы тех наемников, которые отправились расправиться с двумя другими чужаками, приятелями Михаила. С этими, как вы их назвали, простыми людишками, не смогла совладать дюжина нанятых головорезов. А наш человек превратился в памятник.

Архаз поднялся со стула и рывком сдернул капюшон, что могло означать крайнюю степень возбуждения. Слуга тут же обнажил и свою голову.

«Эдуард! – промелькнуло в голове посла. – В докладе говорилось о его непробиваемости магией. Но ДВЕНАДЦАТЬ наемников!!! Неужели чужаки…»

– Как погибли остальные, видел? – Хозяин кабинета прервал собственные размышления.

– Нет, Михаил лишил меня этой возможности до того, как расправился с остальными.

– Значит, он тебя обнаружил? Я же всем четко приказал: на глаза Михаилу не показываться!

– Он меня вынудил.

– Парень настолько силен?

– Да, господин.

– А наемники? Ты говорил, с вами было около сотни.

– Когда я пришел в себя, те из них, кто остался в живых, ходили по лесу, как пришибленные. Я не знаю, что он с ними сделал, но чужак очень опасен.

– «Опасен, опасен»! – передразнил слугу посол. – Мне нужно было выяснить, в чем именно заключается его сила, а вместо этого я потерял четверых слуг. Мы не можем позволить себе подобную расточительность. Штат посольства за один месяц сократился на семь человек. Где это видано?!

– Прошу прощения, господин. Я не справился… – Слуга уже не надеялся выйти из кабинета посла живым.

– И это все, что ты можешь сказать в свое оправдание? Ты очень сильно меня подвел. Знаешь, чем это грозит?

– Мне нет оправдания. Я готов принять любую кару.

Архаз располагал богатым арсеналом наказаний для своих подчиненных, но в сложившейся ситуации не мог воспользоваться ни одним из них, поскольку нуждался в каждом из своих немногочисленных оставшихся подопечных.

– Ладно, ступай. Я дам тебе последний шанс. Надеюсь, второй промашки не случится!