В. Бирюк - Найм

Так оно по истории и случилось: утверждение от повторения приобретает вкус истинности, и Карфаген развалили. А вот вопрос от повторения — ответа не приобретает.

Тут всё просто: мне надо поднять вотчину. Для этого нужны люди. Какие бы они не были, как бы они ко мне ни попали, сколько их ни будет — их надо кормить. Все три селения, которые в вотчину вошли, хлеб сеяли «под себя», «на своё горло». На новосёлов не хватит. Вывод: найди и купи. Где? Мейл бы мне, или хоть телефон дилера.

Николая я долбал этим «квесчином» каждый день по нескольку раз. Он искал, здешних прасолов расспрашивал. Начал, естественно, с ближних селений. С учётом географии и схемы транспортных путей. Мне проще всего, если хлеб погонят вниз водой. Значит, смотрим, какое тут приличное селище на нашей Угре стоит, и чтоб хлебом разжиться можно. Николай эти дни по городку крутился, с мужичками толковал. А сегодня вот с возчиками общнулся, которые кузнецово майно вывозить помогали.

Есть тут местечко — Коробец, прямо на Угре. От Елно — вёрст сорок. День — туда, день — обратно, день — там. Нормально. Надо съездить-посмотреть. Селище это стоит на южном отроге Ельнинской возвышенности. Но уже на том, правом берегу. И возвышенность-то — мелочь мелкая — трёхсот метров нигде не вытягивает. Но есть перепад высот в речной долине. Поэтому, хоть Угра и поднимается очень высоко, но селище стоит от реки близко. Потому как на крутом склоне. Мешки с зерном далеко таскать не придётся. Не мне таскать, мне — платить. Но цена-то от труда. Как не крути, а учитывать приходится.

Чарджи старшим на постое оставил. Он мужичками командовать не будет, но, в случае чего — укорот исполнит без всякой рефлексии. Вышли затемно. Снова в два воза. Как из Сновянки шли, как из Смоленска бегом бежали. Только возы почти пустые, да вместо Марьяшки — Ноготок с Суханом.

Дороги здесь нормальные, сухие. Пески больше — вода уходит быстро. Да и дождей сильных давно не было. Только уже в самом конце, на броде через Угру, подёргаться пришлось. Но дошли ещё хорошо засветло. Николай сразу продавцов искать побежал. Ивашку с саблей для важности взял. Как-то у них тут дело пойдёт? С бритым-то лицом?

Ноготок с Суханом коней распрягли, барахло разложили, хозяйку слушают. А я по двору прошёлся. Интересно же — а как здесь люди живут. Когда смысла не понимаешь — и не видишь ничего. А когда соображение появляется — замечать начинаешь.

Это как с женщинами. Я вижу картинку интегрально, целиком: не дура, красивая, ухоженная, в форме. Тут жена локтём в бок толкает:

— Что загляделся? Сапожки от Армани, от двух, курточка от Армани. От шести до восьми. Если не дура. Тушь хорошая. От Армани. А вот бельё не очень. От Гучи.

— Дорогая, у тебя что, в глазу сканер рентгеновский? Как ты видишь — какое бельё на полностью одетой женщине?

— Вижу. «Как» — тебе знать не надо. И так слишком много знаешь.

Ну, спасибо за комплимент. Просто мне одежда не интересна, мне интересно — что под ней. Я же женщин не одеваю — не кутюрье, знаете ли. Одеваются они сами. С наиболее удобной для себя скоростью и комплектностью.

А вот с домостроением приходится самому разбираться. И с подворьем. Есть тут у местных какие-то стандарты в части обеспечения пожарной безопасности и проистекающих от этого ограничений на плотность застройки? Стога сена ставить, помню по прошлой жизни — не ближе 50 метров. А как с избами? А с надворными постройками?

Обошёл усадьбу, заглянул за последний сарай, а там на брёвнышке — две девицы. Одна плачет навзрыд, другая её утешает, по головке гладит, приговаривает:

— Ну, не плачь, может, ещё обойдётся. Может, батя передумает. Или этот урод сдохнет. Или шею себе сломает. А может с самим Жердяем чего случиться. Тут купцы к нему пришли — может, зарежут его. Хорошо было бы. Или хоть побьют сильно.

Интересные слова утешительница говорит. Пожелательные. Жердяй — имя того мужика, к которому Николай насчёт хлеба пошёл. Или тут тёзки? Или это именно нашему потенциальному поставщику такие-то пожелания? А купцы, которые «зарежут» — это мы?

Утешительница на последних словах, наконец-то, оглянулась, увидела меня и немедленно поприветствовала:

— Ты кто? Ты чего подслушиваешь? А ну пошёл отсюда!

Ну вот, ни здрасьте, ни до свидания. Сразу «пшёлкнула». Невежливая какая.

Теперь, когда они обе подняли головы, я смог разглядеть их лучше. Две девчонки, похоже — сёстры. Интересно, что роль утешительницы исполняла младшая. Старшая-то ничего. Уже такая… округлая. А младшая — ещё углами во все стороны торчит-топорщится. При всей их сестринской похожести у неё внешность скорее мальчишеская. Прямо сказать — нагло-злобно-хулиганская. И ухватки такие же. И не только ухватки.