Саймон Грин - Необычный исследователь

И в тот миг я немного забеспокоился тем, что она может не поладить с моими друзьями.

Но меня отвлек от размышлений Туз, поразив заклинанием трансформации. Я закричал в шоке, когда заклинание охватило меня, сжав мышцы и пронзив нервную систему.

Я согнулся пополам, и пот выступил на моем лице. Я чувствовал, как моя кожа растягивается и искажается, пытаясь найти новые формы. Разряд энергии потрескивал и плевался вокруг меня, но, при всей своей мощи, заклинание не могло найти во мне точку опоры. Я медленно выпрямился, сопротивляясь эффекту заклинания одной силой воли. А затем ухмыльнулся Тузу жесткой и безжалостной улыбкой, и он отступил на шаг, когда его заклинание покинуло меня, побежденным.

— Итак, — выпалил он, — это правда. Ты не человек. Это заклинание сработало бы на любом человеке.

— Человек мог бы проявить к тебе милосердие, — сказал я. — Но мы уже миновали этот этап.

Он сунул свой концептуальный кольт мне в лицо. Я схватил его за указательный палец и сломал его. И пока он отвлекся на боль, я автоматически попытался воспользоваться своим даром, чтобы найти слабость в его обороне… и он был там, только и ждущий, чтобы его использовали. Я не стал тратить время, задаваясь вопросом почему, а просто задействовал дар и обнаружил заклинания, приводящие в действие магические предметы боевых магов. А потом проще некуда для меня было разорвать все элементы контроля и ограничения предметов, и позволить всем амулетам и талисманам высвободить свою мощь одновременно.

Я мог и безопасно обезвредить их, но не испытывал желания быть милосердным.

Магические предметы взорвались точно гранаты, разорвав их обладателей на части. Тринадцать ковбоев вскрикнули от боли и ужаса, когда источники их энергии проделали отверстия в их груди, оторвали им руки и головы. Все было кончено в течение несколько секунд, а затем остались лишь тринадцать мертвых боевых магов, лежащих на полу бара в лужах растекающейся крови. Алекс опустил светящуюся клюшку для крикета, тяжело дыша. Бетти и Люси Колтрейн оглянулись, пнули на всякий случай ближайший труп и хлопнули друг друга по ладоням.

Бетти Божественная посмотрела на меня, с шоком и ужасом на лице.

— Джон, что ты наделал?

— Он же сказал, убейте их всех.

— Это не значит, что нужно было их всех убить!

— Я понял его буквально, — сказал я. — Я же должен поддерживать свою репутацию.

— Что?

— Они угрожали мне и моим друзьям, и они убили бедного пьяного колдуна. Они нарушили мое первое правило, которое гласит: не угрожай мне и моим друзьям. Я только что отправил сообщение Малышу Ктулху и всем его последователям.

— И ради этого ты убил тринадцать человек? — Бетти посмотрела на меня, как будто впервые видела, и, возможно, так и было. Такого она еще не видела.

— Они могли убить тебя, — сказал я.

— Да, могли. Но мы должны быть выше этого.

— Так и есть, — сказал я. — По большей части.

Она больше даже не взглянула на меня. Вместо этого она опустилась на колени рядом с тем, что осталось от человека по имени Туз. На нем было три магических амулета, и они разорвали его на части при взрыве. Один из них оторвал ему запястье правой руки. Его голова была почти не повреждена, и на ней застыло удивленное выражение. Бетти обхватила его лицо одной рукой.

— Когда-то мы были близки. Когда мы оба были намного моложе. Он не всегда был таким. У нас были мечты, и замечательные планы, которые мы собирались воплотить в жизнь. И в итоге я стала репортером таблоида, а он ковбоем. Он был не плохим, не тогда, когда я его знала. Ему нравились глупые комедии со счастливым концом, и он поддерживал меня в плохие времена, и говорил, что верил в меня. И да, я знаю, что он убил бы меня, не останови ты его. Но это ничего не меняет.

— Ты его любишь? — спросил я. Конечно, я любила его. Человека, которым он был. Но не думаю, что в нем что-то осталось от того человека. — Она посмотрела вниз на мертвое лицо прямо в глаза, и попыталась закрыть веки, но те не хотели опускаться. Бетти издала всхлипывающий звук, и села на пятую точку. — Я думала, что сильнее. Тверже, более циничней. То, что я видела и сделала… смерть того, кто раньше был другом, не должно было так повлиять на меня. Не думаю, что смогу вновь пережить подобное.

— Ты привыкнешь к этому, — сказал я. Я сразу же понял, что ляпнул лишнее. — Бетти, тебе не за что себя корить. Во всем виноват я.

— Да, — сказала она. — Так и есть.

Она встала, вновь спокойная и собранная, и прошла мимо меня в бар. Она взяла свой коктейль и сделала изящный глоток. На меня она так и не взглянула больше. И я знал, что уже никогда не посмотрит на меня так, как прежде, увидев на что я способен, когда меня прижмут к стенке.