Джордж Мартин - Башня из пепла (сборник)

— Здесь уже много лет ничего нет, — ответил он.

— Именно этого я и боялся, — признался Кенни. — Вы уверены? Я недавно был здесь и отчетливо помню…

— Не было здания, — твердо повторил пьяница, повернулся и зашагал прочь, но потом остановился и оглянулся. — Ты один из толстых парней, — с укором сказал он.

— А что вам известно о… ну… страдающих избыточным весом?

— Постоянно вижу, как они здесь болтаются. Совсем дурные. Кричат что-то. Ага, помню тебя! Ты — один из этих парней. — Старик нахмурился и внимательно посмотрел на Кенни. — Похоже, ты потерял немного жира. Очень хорошо. Спасибо за доллар.

Кенни Дорчестер проследил взглядом за пьяницей, который вернулся на свое крылечко и вскоре уже что-то оживленно обсуждал со своими собратьями. С тяжелым вздохом он поднял стекло, еще раз посмотрел на пустырь и попросил отвезти его домой. Его самого и обезьяну.

Вновь потянулись недели, Кенни Дорчестер жил как в трансе. Он ходил на работу, перекладывал бумаги, бормотал вежливые слова сослуживцам, получат свою скромную толику пищи, избегал зеркал. Весы продолжали показывать 367 фунтов. У него образовался отвисший подбородок, на животе появились складки кожи, которые выглядели так же жалко, как использованный презерватив. Начались голодные обмороки. Во время ходьбы у него стали заплетаться ноги, которые с трудом выдерживали вес растущей обезьяны. Резко ухудшилось зрение. Ему даже показалось, что у него начали выпадать волосы, но то была ложная тревога; благодарение богу, волосы теряла обезьяна. Теперь они валялись повсюду, даже ежедневная работа с пылесосом не слишком помогала.

Вскоре Кенни перестал следить за порядком. У него просто не хватало сил. Теперь даже встать со стула было для него нелегким делом. Приготовление обеда стало невыносимой мукой — однако он этим занимался, поскольку обезьяна немилосердно колотила его, когда он не кормил ее вовремя. Дорчестер потерял всяческий интерес к жизни. Лишь каждое утро вставал на весы и смотрел на формулу, которую повесил на стену в ванной.

«Я 4- ОБЕЗЬЯНА = 367 ФУНТОВ».

Сколько приходится на «Я» и сколько — на «ОБЕЗЬЯНА»? Но на самом деле не хотел знать ответ. Однажды, повинуясь странной прихоти, Кенни попытался схватить обезьяну за лапы, рассчитывая, что теперь она стала недостаточно быстрой и он сумеет стащить ее. Его руки сомкнулись на пустоте. Лапы обезьяны исчезли, хотя он продолжал ощущать чудовищный вес на своих плечах. Ничего не понимая, Дорчестер принялся ощупывать шею и грудь, рассеянно отметив, что теперь видит собственные ступни. Интересно, как давно с ним произошла такая метаморфоза? Кстати, отличные ступни, вот только икры и бедра выглядели невероятно тощими.

Его разум с трудом вернулся к загадке — куда делись лапы обезьяны? Кенни нахмурился и попытался разобраться в том, что происходит, но в голову не приходило никаких разумных объяснений. Наконец он засунул вновь обретенные ступни в домашние тапочки и побрел к чулану, где были сложены все зеркала. Зажмурившись, Дорчестер протянул руку и нащупал большое зеркало, которое когда-то висело на стене спальни, не открывая глаз, вытащил его и установил возле стены. Затем задержал дыхание и открыл глаза.

В зеркале отражался изможденный, скелетообразный тип, сгорбленный и болезненный. На спине у него, ухмыляясь, сидело существо размером с гориллу. Весьма тучную гориллу — длинный бледный хвост, похожий на змею, мощные руки… Она была белой, точно личинка, и совершенно безволосой. Тварь казалась прикрепленной к нему — будто росла прямо из его спины. А еще она омерзительно ухмылялась. Обезьяна напомнила Кенни огромного владельца заведения, где предлагали лечение мартышками. И почему он не замечал этого раньше?

Кенни Дорчестер отвернулся от зеркала и перед тем, как отправиться спать, приготовил обезьяне роскошный обед.

В ту ночь ему приснилось, как все началось в «Слэбе», где он встретил Костлявого Морони. В кошмаре огромное злобное белое существо сидело на плечах Морони, поедая одну порцию ребрышек за другой, но Кенни вежливо делал вид, что ничего не замечает, и поддерживал остроумную оживленную беседу. Потом, когда ребрышки закончились, существо схватило руку Морони и принялось ее пожирать. Кости сытно похрустывали, а его приятель продолжал разговор. Существо успело съесть руку до локтя, когда Кенни проснулся с криком и в холодном поту.

Он с трудом поднялся на ноги и побрел в туалет, где минут десять у него не прекращалась сухая рвота. Разозленная обезьяна, которой не дали поспать, вяло лупила его по голове.