Джордж Мартин - Башня из пепла (сборник)

Корабль волкринов не имеет никаких видимых двигателей. Честно говоря, мне интересно, каким образом он движется, — может, это все-таки солнечный парус, запушенный тысячелетия назад, а теперь порванный и уничтоженный какой-то невообразимой катастрофой? Хотя нет, он слишком симметричен и красив.

Я знаю, что должен его описать и быть при этом очень точным. Это трудно, поскольку я взволнован. Как я уже говорил, он имеет много километров в диаметре. Форма его приблизительно… минуточку… да, приблизительно октагональная. Центральная часть светится — это небольшое темное пятно, окруженное значительно большим пространством света. Только темная часть кажется сплошной, освещенные же места прозрачны. Я могу видеть сквозь них звезды, правда, цвет их смещен в сторону красного. Вуали — я буду называть их так. От центра и вуалей отходят восемь длинных — очень длинных! — ответвлений через неравные утлы, так что это неправильный многоугольник… О, теперь я вижу лучше, одно из ответвлений меняет положение, очень медленно… вуали идут волнами… Значит, они подвижны, между ними и вокруг них натянута паутина, но какая-то странная. Это не простая сеть паука. В образующих ее линиях я не могу заметить никакого порядка, но чувствую, что в этом есть какой-то смысл, который ждет своей разгадки.

Там есть и огни. Я уже упоминал о них? Самые яркие около центральной оси, однако нигде они не выглядят очень яркими. Хотел бы я получить ультрафиолетовую картину этого корабля, но у меня нет нужных приборов. Огни движутся. Вуали идут волнами, и огни непрерывно движутся вверх и вниз по ответвлениям, с разными скоростями, а порой можно заметить, как сквозь паутину движутся другие огни. Понятия не имею, что это такое. Может, какая-то форма общения. Не могу сказать, находится их источник внутри корабля или снаружи. Я… О! Появилось что-то новое: между ответвлениями короткая вспышка, взрыв света. Сейчас его уже нет — исчез. Он был гораздо интенсивнее остальных. Я чувствую себя совершенно бессильным, ничего не понимаю. Однако они прекрасны, мои волкрины…

Легенды… не очень-то согласуются с ними… не до конца. Размеры, огни… Волкрины часто связывались со светом, но свидетельства об этом были неоднозначны и могли описывать что угодно, начиная от лазерного двигателя до простой наружной иллюминации. Я не мог знать, что их источником было именно это. Но до чего же они таинственны! Корабль по-прежнему слишком далеко, чтобы я мог видеть детали. Он так велик… Сомневаюсь, что нам удастся уйти с его дороги. Мне кажется, что он повернул в нашу сторону, но я могу ошибаться. О, мои приборы! Будь они здесь, со мной! Возможно, темное пятно в центре и есть сам корабль, жилая капсула. Волкрины должны быть внутри него. Хотел бы я, чтобы со мной была моя группа. И Тэйл, бедняга Тэйл… У него был первый класс, мы могли бы установить контакт, могли бы с ними поговорить. Сколькому они могли бы нас научить! Сколько они видели! Как подумаю, насколько стар этот корабль, как долго они летят… Меня переполняет суеверный страх. Понимание между нами было бы таким даром, таким невероятным даром, но они такие чуждые!..

— Д’Бранин, — низким голосом сказала Агата Марий-Блек, — ты ничего не чувствуешь?

Кэроли Д’Бранин взглянул на нее так, словно видел впервые в жизни.

— Ты их чувствуешь? У тебя только третий класс, но ты можешь их теперь чувствовать, правда?

— Уже давно, — ответила псипсих.

— А передавать ты можешь? Поговори с ними, Агата. Где они находятся? Там, в центре, в темном пространстве?

— Да, — ответила она и рассмеялась. Смех ее был пронзительным и истерическим, и Д’Бранин вспомнил, что она больна. — Да, там, в центре, Кэроли. По крайней мере, оттуда приходят волны. Вот только ты совершенно не прав относительно них. Это вообще не они. Твои легенды были нагромождением лжи! Я бы не удивилась, окажись мы первыми существами, которые увидели волкринов и подошли к ним так близко. Остальные — эти твои чужаки — чувствовали их смутно и издалека, видели в своих снах и видениях кусочек природы волкринов и додумывали остальное, как им нравилось. Корабли и войны, раса вечных скитальцев, все это… все…

— Да? Что ты имеешь в виду, Агата? Ты говоришь совершенно бессмысленно. Я ничего не понимаю.

— Действительно не понимаешь? — Голос ее вдруг стал мягким, — Ты не чувствуешь этого так, как я. Так отчетливо. Как должен чувствовать человек, накачанный эспероном.

— Что ты чувствуешь? Что?