Кира Касс - Элита

Я так устала, так изнервничалась и запуталась, что начала плакать.

— Америка? — спросил Максон нерешительно. — Что случилось?

— Я не понимаю.

— Чего?

Я отметила про себя, что плачущие девушки уже не наводят на него ужас.

— Тебя. Я совершенно перестала тебя понимать в последнее время. Я смахнула слезы с одной щеки, а Максон очень бережно утер другую. Странно вновь чувствовать его прикосновение. С другой стороны, оно было таким знакомым и привычным, что мне показалось бы неправильным, если бы он этого не сделал. Когда слезы были утерты, Максон не отнял руки, а ладонью погладил меня по щеке.

— Америка, — произнес он очень серьезно, — если ты захочешь что-то узнать обо мне — о том, что для меня важно и кто я на самом деле, — достаточно просто меня спросить.

У него был такой искренний взгляд, что я чуть и в самом деле не спросила. Я едва не взмолилась, чтобы он все мне рассказал: в какой момент он обратил свой взгляд на Крисс? Знал ли он про дневники? Что такого было в этом совершенном браслете, что заставило его вспомнить обо мне?

Но как узнать, правду он скажет или нет? А тут еще и другой вопрос: как быть с Аспеном, если чаша весов — я это постепенно осознавала — склонялась в строну Максона?

— Не знаю, готова я к этому или нет.

Максон на мгновение задумался, потом взглянул на меня:

— Я понимаю. Во всяком случае, думаю, что понимаю. Но нам нужно в самое ближайшее время поговорить о некоторых серьезных вещах. Так что, когда будешь готова, я рядом.

Он не стал на меня давить. Вместо этого, поднялся, коротко кивнул и, забрав со столика камеру, двинулся к выходу. Прежде чем переступить через порог, Максон в последний раз оглянулся, и я с изумлением осознала, как больно мне видеть, что он уходит.

— Частные уроки? — переспросила Сильвия. — Несколько раз в неделю?

— Именно так, — подтвердила я.

Впервые за все время с моего приезда я была искренне благодарна судьбе за то, что есть Сильвия. Я знала, что она ни за что в жизни не сможет отказаться от возможности заполучить благодарного слушателя, внимающего каждому ее слову. А если это значило, что она нагрузит меня дополнительной работой, что ж, будет чем себя занять.

Думать о Максоне, Аспене, дневнике и моих соперницах одновременно было мне сейчас не под силу. То ли дело протокол, где все либо черное, либо белое, и подготовка законопроектов, где каждый шаг строго регламентирован. С такими вещами я вполне могла справиться.

Сильвия посмотрела на меня, все еще немного ошарашенная, потом расплылась в широчайшей улыбке и бросилась меня обнимать.

— Ох, это будет чудесно! — воскликнула она. — Ну, наконец-то хоть одна из вас поняла, как это важно! — Она чуть отстранила меня. — Когда вы хотите начать?

— Прямо сейчас.

Она едва не лопалась от удовольствия.

— Сию секунду, только принесу книги.

Я погрузилась в занятия, благодарная Сильвии за слова, факты и цифры, которые она вбивала мне в голову. Когда не занималась с ней, то готовилась к очередному занятию, чтобы убить время в Женском зале. Это помогало почти отключиться от разговоров остальных девушек.

Я корпела над книгами и с нетерпением ждала следующего общего занятия.

Когда оно настало, Сильвия попросила нас перечислить то, что для нас жизненно важно. Я указала семью, музыку и последней, как будто это слово просто требовало вывести себя на бумаге, справедливость.

— Я задала вам этот вопрос, потому что королева Иллеа обыкновенно возглавляет какой-либо комитет, организацию, действующую на благо государства. Королева Эмберли, к примеру, учредила программу, обучающую людей заботиться о душевно или физически нездоровых родственниках. Многие из них оказываются на улицах, потому что их семьи не в состоянии ухаживать за ними, благодаря чему численность Восьмерок неконтролируемо возрастает. Статистика за последние десять лет доказала, что ее программа помогла снизить эти цифры, что благотворно влияет на безопасность населения в целом.

— Мы что, тоже должны будем придумать какую-нибудь похожую программу? — опасливо спросила Элиза.

— Да, это будет вашим очередным проектом. Через две недели вы должны будете представить свою идею в «Вестях столицы» и рассказать, как вы можете претворить ее в жизнь.

Натали негромко пискнула, а Селеста закатила глаза. У Крисс было такое выражение, как будто она уже что- то обдумывала. От этого мгновенного энтузиазма я почувствовала себя не в своей тарелке. Вспомнились слова Максона по поводу предстоящего исключения.