Кира Касс - Элита

— Здорово было, правда? — сказала Марли, когда мы с ней уселись рядышком за столом. — Пожалуй, так много на моей памяти королева еще никогда не говорила.

— Увлеклась, наверное.

Я не стала никому рассказывать о том, что узнала от сестры королевы Эмберли о ее многочисленных неудачных попытках завести еще одного ребенка. Адель обещала, что, как только нас станет меньше, ее сестра будет относиться к нам теплее, и оказалась права.

— Ладно, а теперь скажи: у тебя правда нет никаких других планов на свою свадьбу или ты просто не захотела откровенничать?

— У меня нет никаких других планов, — подтвердила я. — Мне как-то сложно представить себе пышную свадьбу. Я ведь Пятерка.

Марли покачала головой:

— Это ты раньше была Пятеркой. А теперь ты Тройка.

— Ну да, — согласилась я, вспомнив о своем новом статусе.

Я появилась на свет в семье Пятерок — не слишком хорошо оплачиваемых художников и музыкантов. И хотя я терпеть не могла кастовую систему в целом, то, чем мы зарабатывали на жизнь, мне нравилось. Непривычно было думать о себе как о Тройке, представлять в качестве своего возможного поприща учительство или писательство.

— Не переживай, — утешила Марли, верно истолковав выражение моего лица. — Пока что тревожиться тебе еще не о чем.

Я хотела было возразить, но меня отвлек крик Селесты.

— Давай уже! — Она с размаху грохнула пультом дистанционного управления о диван, прежде чем снова ткнуть им в направлении телевизора. — Сколько можно?

— Мне кажется или она на самом деле становится еще более невыносимой? — шепотом спросила я у Марли.

Селеста еще несколько раз стукнула пультом о диван, потом поднялась и переключила телевизор на другой канал вручную. Наверное, для девушки, выросшей в семье Двоек, это была веская причина для раздражения.

— Видимо, это все стресс, — прокомментировала Марли. — Ты не замечала, что Натали в последнее время держится как-то отчужденно?

Я кивнула, и мы обе как по команде оглянулись на трех девушек, занятых карточной игрой. Крисс с улыбкой тасовала колоду, а Натали разглядывала кончики волос. Время от времени она выдергивала очередной волос, который ей не нравился. Вид у нее был рассеянный.

— Пожалуй, напряжение понемногу начинает сказываться на всех, — согласилась я. — Теперь, когда нас осталось так мало, все труднее сидеть сложа руки и наслаждаться жизнью во дворце.

Селеста что-то пробурчала, и мы покосились на нее, но быстро отвели глаза, когда она заметила, что мы на нее смотрим.

— Ты не возражаешь, если я на секундочку отлучусь? — сказала Марли, поерзав на своем месте. — Мне нужно в туалет.

— О, я как раз думала, не сходить ли мне тоже. Не против, если мы пойдем вместе?

Марли с улыбкой покачала головой:

— Иди первой. А я пока допью чай.

— Хорошо. Я быстро.

Я вышла из Женского зала и не спеша двинулась по роскошному коридору. Кажется, никогда не привыкну к этому великолепию. Я так увлеклась, что налетела на гвардейца, стоявшего за углом.

— Ой! — только и сказала я.

— Прошу прощения, мисс. Надеюсь, я вас не напугал. — Он подхватил меня под локти, чтобы я не упала.

— Нет-нет, — со смешком сказала я. — Все в порядке. В другой раз буду смотреть, куда иду. Спасибо, что не дали упасть. Офицер…

— Вудворк, — представился он с небольшим поклоном.

— Америка.

— Я знаю.

Я улыбнулась. Ну разумеется, мое имя было отлично ему известно.

— Что ж, надеюсь, следующая наша встреча состоится не при таких драматических обстоятельствах, — пошутила я.

— Хорошо бы, — усмехнулся он в ответ. — Всего вам доброго, мисс.

— И вам тоже.

Вернувшись в Женский зал, я рассказала Марли о том, как налетела на офицера Вудворка, и предупредила ее, чтобы была осторожней. Она со смехом покачала головой.

Остаток дня мы нежились на солнышке у окна и болтали о доме и остальных девушках. Думать о будущем было грустно. Рано или поздно Отбор завершится, и хотя я была уверена, что мы с Марли останемся близки, мне будет не хватать наших ежедневных разговоров. Она стала моей первой настоящей подругой, и расставаться не хотелось.

Пока я пыталась запечатлеть в памяти это мгновение, Марли мечтательно смотрела в окно. Мне было любопытно, о чем она думает, но все вокруг дышало таким покоем, что я не стала спрашивать.

Двустворчатые двери, ведущие на балкон, были распахнуты настежь, как и двери в коридор, и в моей комнате гулял теплый ароматный ветерок. Я надеялась, что он станет вознаграждением за уйму работы, которую мне нужно было переделать. Вместо этого он отвлекал меня, заставлял думать о том, что есть масса мест, где хотелось бы оказаться. И письменного стола среди них не было.