Кира Касс - Элита

— Вообще-то, нет. И не рассчитывай, что буду это делать.

Мы негромко засмеялись, не выпуская друг друга из объятий. В такие мгновения не слишком сложно было представить, что так будет всю жизнь.

Шелест листьев и шорох травы возвестили о чьем- то приближении. Хотя мы ничего предосудительного не делали, я смутилась и поспешно села на покрывало. Максон последовал моему примеру. К нам приближался гвардеец.

— Ваше высочество, — поклонился он. — Прошу прощения за вторжение, но оставаться долго за пределами дворца в столь поздний час неразумно. Повстанцы могут….

— Понял, — вздохнул Максон. — Мы сейчас. — Гвардеец удалился, и Максон обернулся ко мне. — Вот тебе и еще один недостаток. Эти бунтари начинают выводить меня из себя. Я сыт их набегами по горло.

Он поднялся и протянул мне руку. В его глазах печаль мешалась с раздражением. С начала Отбора повстанцы нападали на дворец уже дважды: один раз это были сравнительно безобидные северяне, а в другой — свирепые южане. Даже с моим скудным опытом я понимала, как он устал от всего этого.

Максон тем временем взял покрывало и отряхнул его, явно не слишком довольный тем, что наше свидание оказалось таким непродолжительным.

— Эй, — окликнула его я. — Мне было хорошо. — (Он кивнул.) — Нет, правда. — Я подошла к нему, и он перебросил покрывало через одну руку, а второй обнял меня за плечи. — Надо будет как-нибудь повторить. Расскажешь, какие звезды какого цвета. По мне, так они все абсолютно одинаковые.

— Иногда так хочется, чтобы моя жизнь была попроще. Как у обычных людей. — Максон печально улыбнулся.

Я обняла его, и Максон, уронив покрывало, ответил мне тем же.

— Жаль вас расстраивать, ваше высочество, но до обычных людей вам как до луны, и охрана тут ни при чем.

Его лицо слегка просветлело, но взгляд остался серьезным.

— Был бы обычным — больше бы тебе нравился.

— Знаю, что ты мне не поверишь, но на самом деле ты нравишься мне таким, какой есть. Только мне нужно больше…

— Времени. Помню. И я готов ждать. Просто хотелось бы быть уверенным, что жду не напрасно.

Я отвела взгляд. Пообещать ему это я не могла: снова и снова сравнивала в сердце Максона и Аспена, но ни тот ни другой не перевешивал. За исключением, пожалуй, тех мгновений, когда я находилась наедине с одним из них. Потому что сейчас меня так и подмывало сказать Максону, что буду рядом с ним до конца моих дней.

— Максон, — прошептала я, видя, как угнетает его мое молчание, — я не имею права тебе этого обещать. Но одно могу сказать твердо: я хочу быть здесь. Хочу выяснить, есть ли у нас… — Я запнулась, не зная, как лучше выразить свою мысль.

— Будущее? — подсказал Максон.

Я улыбнулась, радуясь тому, как легко он меня понял.

— Да. Я хочу проверить, есть ли будущее у «нас».

Он перекинул мне через плечо выбившуюся прядь волос.

— Думаю, у нас есть все шансы, — спокойно произнес он.

— Согласна. Просто… дай мне время, ладно?

Он, просияв, кивнул. Я хотела, чтобы наш вечер закончился именно так: надеждой. Ну, может, и еще кое-чем. Я прикусила губу и подняла на Максона глаза. Ни секунды не колеблясь, он склонил голову и поцеловал меня. Его губы были теплыми и нежными, а поцелуй — полным обожания. Мне хотелось, чтобы он не кончался никогда. Я готова была часами стоять, прильнув к нему, просто ради того, чтобы узнать, надоест это мне когда-нибудь или нет, но Максон слишком скоро оторвался от моих губ.

— Идем, — сказал он и шутливо подтолкнул меня в направлении дворца, — пока гвардейцы не прискакали за нами на конях с саблями наголо.

Едва мы с Максоном распрощались у подножия лестницы, как на меня навалилась безумная усталость. Практически из последних сил я заставила себя подняться на второй этаж и завернуть в свой закуток, как вдруг всю сонливость точно рукой сняло.

— О! — произнес Аспен, для которого мое появление тоже стало неожиданностью. — Хороший же из меня часовой, ничего не скажешь. Я-то все это время наивно считал, что ты в спальне.

Я прыснула. После того как число конкурсанток сократилось до шестерых, нам было предписано обязательно оставлять на ночь в комнате одну из горничных. Мне эта идея совсем не нравилась, так что Максон на всякий случай выставил перед моей комнатой охрану. Ирония заключалась в том, что чаще всего эту функцию исполнял Аспен. Мысль, что он почти каждую ночь стоит за дверью, наполняла меня странной смесью ликования и трепета.

Впрочем, его шутливый тон быстро угас, как только он понял, что означает мое отсутствие в постели в этот час. Он смущенно кашлянул: