David Eddings - Сияющая Цитадель

– Сдавайся! – крикнул в ответ Спархок. – Тебе со мной не тягаться! – Он вдруг понял, что ему совсем не хочется убивать этого человека, который искренне сражался за родину и веру против давно отвергнутой церковью жестокой политики. Спархок не мог видеть в нем врага.

Айячин в ответ проревел что-то оскорбительное и вновь занес свой меч. Он искусно владел клинком, однако и в подметки не годился облаченному в черные доспехи пандионцу, который был его противником. Спархок вновь отразил удар щитом и в ответном выпаде полоснул противника по плечу.

– Беги, Айячин! – рявкнул он. – Я не хочу убивать тебя! Чужой бог одурачил тебя и перенес за тысячи лет в будущее! Это не твоя война! Забери своих воинов и беги!

Однако было уже поздно. Спархок отчетливо разглядел безумие в глазах своего противника – он пережил слишком много сражений, чтобы не распознать его. Он вздохнул, вновь бросил Фарэна на белого коня и начал осыпать противника серией ударов, которые применял так часто, что стоило начать, и меч, казалось, действовал сам собой.

Древний воин сражался храбро, изо всех пытаясь противостоять натиску пандионца своим устаревшим оружием, однако исход боя был недвусмысленно ясен. Удары Спархока наносили астелийцу все более глубокие раны, и при каждом яростном ударе из-под клинка летели клочья доспехов.

Последний удар Спархок изменил, не желая калечить противника обычным ударом сверху, который должен был расколоть голову Айячина. Вместо этого он сделал выпад – и острие меча, пробив устаревшие и непрочные доспехи, легко пронзило грудь астелийца.

Лицо древнего героя помертвело, и Айячин, оцепенев, безжизненно вывалился из седла.

Спархок вскинул меч к лицу в скорбном салюте.

Астелийские крепостные разразились криками, увидев, что воины Айячина исчезли. Кряжистый человек, метавшийся у самой воды, громко выкрикивал бессмысленные приказы, размахивая руками, точно ветряная мельница. Берит, перегнувшись в седле, плашмя обрушил на голову крикуна лезвие своего топора, и тот повалился без чувств.

Было несколько вспышек неуверенного и бесполезного сопротивления, но большей частью крепостные просто бежали. Королева Бетуана и ее атаны согнали охваченных паникой рабочих с пирса, а рыцари и пелои разомкнули ряды, открывая бедолагам путь к спасению в гуще леса. Приподнявшись в стременах, Спархок поглядел на север. Рыцари, которые высадились с кораблей Сорджи, тоже гнали обманутых крепостных в леса.

Битва, если только ее можно было так назвать, закончилась.

Королева атанов спустилась на берег с недовольным выражением на золотисто-смуглом лице.

– Этот бой был совсем не бой, Спархок-рыцарь, – упрекнула она.

– Мне очень жаль, ваше величество, – извинился он. – Я сделал все что мог. В следующий раз я постараюсь исправиться.

Бетуана усмехнулась.

– Я просто пошутила, Спархок-рыцарь. Хорошая стратегия – та, которая уменьшает необходимость драться, а ты очень хороший стратег.

– Ваше величество очень добры ко мне.

– Когда этот камморийский моряк переправит сюда остальное наше войско?

– Думаю, ему понадобится остаток этого дня и все следующее утро.

– Можем ли мы ждать так долго? Нам нужно оказаться в Тзаде прежде, чем тролли выступят в поход.

– Я поговорю с Афраэлью и Беллиомом, ваше величество, – пообещал он. – Они смогут точно сказать нам, что делают тролли, – и задержать их, если понадобится.

К ним подъехал Халэд.

– Мы не нашли Элрона, Спархок, – сообщил он. – Мы изловили нескольких крепостных, и они сказали, что его здесь и вовсе не было.

– Кто же здесь тогда командовал?

– Все приказы отдавал тот здоровяк, которого Берит уложил отдыхать ударом своего топора.

– Так разбуди его и узнай, что из него можно вытянуть. Только не нажимай на него слишком сильно. Если он решит упрямиться, подождем, пока не прибудет Ксанетия. Она сможет вызнать у него все, не причинив ему вреда.

– Слушаюсь, мой лорд. – Халэд развернул коня и поскакал прочь, оглядываясь в поисках Берита.

– Для воина ты очень добр, Спархок-рыцарь, – заметила Бетуана.

– Эти крепостные нам не враги, Бетуана-королева. Вот когда мы поймаем Заласту, я покажу себя с совершенно другой стороны.

– Его зовут Торбик, – сообщил Халэд, присоединившись к остальным в шатре, который был поставлен для дам. – Он из первых последователей Сабра. Мне думается, он крепостной из поместья барона Котэка. Он этого не сказал, но я совершенно точно уверен, что он знает, кто такой Сабр.