Марк Даниэль Лахлан - Темный лорд. Заклятье волка

Сквозь шум дождя он слышал не только пение. Люди и животные до сих пор умирали, и их крики тоже были для Змееглаза подобием музыки. Эта музыка наполняла его физической радостью, вскипающей пузырьками по всему телу.

— Что, мальчик, не прояснилось?

— Нет, господин.

— Я так и думал. Возвращайся. Я хочу с тобой поговорить.

Змееглаз отвернулся от часового из отряда императорских стражников, хитаерос, который сидел под сочащимся влагой пологом при входе и дрожал, несмотря на три плаща.

Император остался один — военный совет, на котором обсуждались события дня, наконец-то закончился. Он жестом велел Змееглазу устроиться у небольшой, покрытой орнаментом жаровни. Мальчик сел и с интересом стал рассматривать жаровню. Когда в ней горел огонь, то возникало впечатление, что маленькие ящерицы, которыми была украшена чаша, извиваются в пламени, чернея на фоне раскаленных углей.

У ног императора лежало нечто не менее любопытное, в чем с трудом узнавалась человеческая голова. Однако Змееглаз знал, что это такое — голова мятежника Фоки (мятежник упал с лошади и был растоптан собственной кавалерией). Мальчик был рядом, когда Болли Болисон, прославленный викинг, нашел тело и отсек голову.

Император заморгал, когда с угла палатки скатилась капля и попала ему в глаз.

— Сегодня ты сослужил нам добрую службу, переводя мои приказы. Ты варяг, однако говоришь по-гречески словно истинный ромей. Как ты научился нашему языку?

— Я старался, господин. Я уже бывал с отцом в этих краях, мы продавали пушнину, и твои соотечественники приходили к нам на рынок.

— Ты прекрасно говоришь.

— Мне легко даются любые языки, господин. Я могу запросто объясниться даже с арабами, ну, хотя бы поторговаться.

— В таком случае ты можешь быть нам полезен. Наверное, надо бы тебя оскопить, чтобы ты мог повсюду сопровождать меня.

Мальчик побледнел.

— Не смотри так испуганно. Многие бедняки достигали таким способом огромных высот. Моим двором в Константинополе, пока я на войне, управляет начальник священных покоев, евнух, причем вовсе не из благородной семьи. Неужели ты думаешь, что он мог бы добиться такого положения, если бы не лишился чего-то? Разумеется, нет. Ему было бы не позволено приближаться к порфирородным особам [3] Багрянородный, Порфирородный — эпитеты, употреблявшиеся в отношении детей византийского императора обоего пола, рожденных во время его правления. Эти дети обладали несомненным правом на императорский престол. (Примеч. ред.) .

Мальчик снова промолчал.

— Не бойся, я не стану отдавать приказ против твоей воли, однако подумай как следует. Сегодня в сражении ты вел себя достойно. Тебе было бы весьма выгодно и дальше оставаться при мне. И цена вовсе не так велика. Ты ведь еще даже не мужчина, это видно по твоему лицу.

— Я мужчина, господин.

— Прислушайся к собственному голосу. Посмотри на свой гладкий подбородок. Я Римский император, мальчик, я повидал достаточно евнухов, многих приказывал оскопить, потому понимаю разницу между мальчиком и мужчиной. Нельзя потерять то, чего у тебя нет. Как тебя зовут?

— Змееглаз.

— Почему?

Мальчик указал на свой левый глаз. Император придвинулся к нему. Змееглаз широко распахнул глаза, и император присмотрелся. Зрачок был окружен темным кольцом — какой-то дефект радужки.

— В самом деле похоже на змею, — признал император. — И что она означает?

— Смерть, — ответил Змееглаз, — то есть, так говорила моя мать.

Император поджал губы, слегка испуганный.

— Я всегда обращаю внимание на подобные знаки. Это очень важная отметина, она от Бога.

— У нас считают, что это изображение мирового змея, это змей, который обвился вокруг всего мира. Когда он ворочается, вода вскипает, а земля раскалывается.

— Ты тоже будешь раскалывать землю и будоражить воду, Змееглаз?

— Да, господин, если только ты прикажешь.

Император провел языком по верхней губе.

— Змея в глазу мальчика. В последнее время вокруг столько странностей. Два дня назад… ты видел в небе огненный шар?

— То было доброе знамение.

— Мы сделали все, чтобы все так и думали. Пришлось собрать целый легион гадателей и кудесников, чтобы убедить народ, что это означает благословение нам от Господа.

— Так оно и было, господин.

— Кто знает, что это было. Люди называют кометы грозой королей. Скажу тебе правду, я испугался не на шутку. Но это знамение должно быть добрым, мне кажется. Как думаешь, мы победим?