Валерий Моисеев - Скарабей

Несмотря на то, что впереди них с Ольгой, тяжело вышагивали двое огромных белобрысых телохранителей, им все же несколько раз пришлось невольно останавливаться и ждать пока те разгонят любопытных по боковым ответвлениям основного коридора.

В одном месте Иннокентия Павловича уловил сильный тяжелый запах, вызвавший у него приступ дурноты.

Недоуменно скосив глаза в сторону Ольги, он не стерпел и все-таки задал вопрос, рискуя навлечь на себя немилость Царицы подземного мира:

- Я, конечно, извиняюсь, но что это так воняет?

- Где? - удивленно подняла брови Ольга. - Ах, там? Там, вход в сырые пещеры, в которых мы выращиваем наших улиток. Кстати, очень рекомендую! Это наш местный деликатес! Они очень пряные и пикантные! Впрочем, потерпи немного, и ты сможешь попробовать их сам, лишь только мы доберемся до моих апартаментов. Тимофей умеет их великолепно готовить.

Уловив недоумение во взгляде Сенсея, Ольга истолковала его не совсем верно и раздраженно пояснила:

- Тимофей - это мой личный шеф-повар!

После этого Сенсей надолго замолчал, чтобы лишний раз не гневить Ольгу. Впрочем, довольно скоро они добрались до так называемой резиденции Царицы. Это оказалась целая анфилада сообщающихся между собой больших просторных помещений, которые ни у кого бы, не повернулся язык назвать пещерами.

Повертев головой по сторонам и одобрительно хмыкнув, Сенсей подивился тому, что плоскости стен, потолка и полов были геометрически идеальной прямоугольной формы. К тому же они были расположены друг относительно друга строго перпендикулярно.

В самой глубине апартаментов находилась спальня Ольги. Именно туда она без лишних церемоний и провела несколько опешившего Сенсея.

- Не стесняйся, проходи, - поманила она пальчиком свое новое приобретение. - И попрошу, без лишних церемоний! Признаться честно, это самое уютное место в моей Столице, да и вообще во всем Нижнем мире. Да заходи же, наконец, пока я не рассердилась!

В глубине будуара находилась огромная кровать с гигантских размеров балдахином. Несмело приблизившись, Сенсей обнаружил, что ложе Царицы целиком состоит из крепко скрепленных и тщательно подогнанных друг к другу различных деталей человеческих костяков. От одной мысли из чего изготовлен матрац, многочисленные подушки, а также простыни и сам роскошный балдахин Сенсею стало дурно.

Он протянул руку к балдахину и пощупал материал, из которой тот был сшит. Он была тонкий и очень мягкий. Осторожно смяв нежную субстанцию, некогда облекавшую человеческое тело Сенсей затем отпустил ее. Кожа тут же разгладилась, причем на ее поверхности не осталось ни малейшей складки.

- Вынуждена тебя разочаровать - этот не человеческая кожа! - хохотнула Ольга, от чьих зорких глаз не укрылось замешательство Сенсея. - У нас здесь водятся огромные не то змеи, не то черви, на которых мы охотимся. Мясо едим, а кожу выделываем. Что касается кровати, то это кости здешних обитателей, которые умерли за столетия до меня. Этим добром доверху забиты целые пещеры. Впору открывать мебельную фабрику.

Пройдя к некоему подобию туалетного столика, изготовленного все из того же жуткого костяного материала, она опустилась на огромный пуф.

- А у вас тут очень даже миленько! - пробормотал Сенсей, когда Ольга зажгла несколько старинных дочерна закопченных керосиновых ламп.

- Мерси! - ответила Ольга и, взяв пуховку со столика, попудрила свое лицо.- Так, а теперь если ты не возражаешь, мы займемся твоими ранами! Иди сюда!

Откуда-то в руках у Ольги появились вполне современные хирургические инструменты. Сенсей удивленно уставился на блестящие медицинские штуковины. А когда Ольга достала запаянные в ампулы шелковые нитки для зашивания ран и одноразовые шприцы, он вопросительно посмотрел на нее. На языке у Сенсея уже вертелся вопрос, откуда у нее взялось все это? Но, в следующее мгновение он уже позабыл о том, что хотел спросить, вскричав от нестерпимой боли. Ольга щедро полила его порезы какой-то остро пахнущей жидкостью из большого флакона со вполне современной маркировкой.

- Ну-ка прекрати! - прикрикнула она на него. - Такой большой мальчик, а хнычешь словно девчонка!

Она вколола ему противостолбнячную сыворотку, поле чего быстро и сноровисто наложила ему на порезы около двух десятков швов. Все это время Сенсей стоически скрипел зубами, но молчал, выдерживая характер. Затем Ольга аккуратно забинтовала его грудь. Вопрос, откуда вдруг у нее взялись упаковки белоснежных бинтов, изготовленных, судя по лиловому штампу всего полгода назад, Сенсей решил пока оставить без ответа. Ведь, в конце концов, она могла достать все это через Мурина.