Юрий Москаленко - Без шанса… на отступление

Осторожный стук в дверь, который ни с чем не спутать и тихий насмешливый голос папиного начальника службы внутренних государственных дел.

— Не спишь ещё, писательница? — Ага писательница, сам требует выполнять этот циркуляр, и сам ведь его и придумал.

— Нет, описываю путешествие но, судя по тому, сколько со мной произошло событий, закончу дней через пять, если с выводами и предложениями.

— Только с ними. — Усевшись в кресло напротив, произнёс маркиз — Я не был с тобой, и не могу судить, что же там происходило, не могу прочувствовать ситуацию. Вот для этого ты у меня и есть.

— И не только я!

— И не только ты — Согласился её начальник. — А пока давай пробегись тезисами по всему тому, что ты считаешь главным во всём том ворохе событий, что произошли с тобой за последнее время…

Беседа зашла далеко за полночь. Уже и поздний перекус приносили и напиток отгоняющий сон пили, но всё попусту, организм не обмануть. Она почти дома, кошмары последних декад позади, она в безопасности. И постепенно начинает сжатое волей тело требовать отдыха, ну хоть немного, хоть чуть-чуть. Но интересы государства стоят всегда на первом месте, и маркизу пришлось на руках относить подчинённую в кровать, ибо заснула она прямо посреди разговора. Интересного разговора и неожиданно очень важного…

Рабочий кабинет императора. Два собеседника очень хорошо знающих и доверяющих друг другу.

— …считаешь преждевременным выпускать Дану из изоляционного корпуса? — Император внимательно смотрел на своего друга.

— Думаю, пускай ещё отдохнёт хотя бы пару дней. Уж что-то очень сильная возня затеяна верховным вокруг её матери. Уверен, намечается какая-то провакация с их стороны.

— Тут и гадать-то нечего. Ивалье!!! Криз пропал, но мы ведь знаем, что пришло из головного отделения банка гномов. — Собеседники понимающе переглянулись. — Зерс не мог пронюхать об этом, а вот о том, что артефакт главы клана свободен, либо активирован, знает точно. А раз он не рассматривает возможность активации артефакта братом, то вывод сделает закономерный…, что он погиб!

— Логично! А что же дальше, как думаешь? Что они, вернее он задумал?

Император усмехнулся.

— Лаура, она у них как кость в горле, после того, как я ей отдал графство Байрон. А тут ещё и племянничек со своей непростой любовью и её ответом на неё. Помнишь?

Они рассмеялись.

— Но Дана, она хочет встретиться с матерью. — Вступился за подчинённую маркиз.

— Подождёт! Если Лаура узнает о дочери, то у моего братца может ничего не получиться.

— Но ведь её могут убить!!!

— Ты ведь мне сам рассказывал о её тайных тренировках, подсмотренных твоими людьми. Столько лет нас обманывать, и как искусно-то. Вот же Криз удивится. Но теперь не об этом, сторонников верховного надо обескровить финансово так что подготовь платёжные гарантийные векселя.

— На какую сумму ваше величество! — Напрягся маркиз.

— Миллионов на пять…, нет на десять. Посмотрим, как будут дальше развиваться события…

Балахон из плотной ткани, кинутой как собаке кость охранником, отвечающим за камеры подземной тюрьмы, впитавший в себя влагу подземелий, не мог согреть ни тело, и не давал ощущения комфорта потерявшей надежду душе. Её спало от насилия со стороны кочевников захвативших крепость, только её девственность и способности к магии. И даже её дворянское происхождение не защитило бы её от посягательств грязных животных, по какому-то недоразумению именуемых людьми. Ганзы с пленниками не церемонились, а уж с женщинами…

Ей можно сказать повезло. Её приберегли для продажи. И озвучиваемые суммы, которые за неё надеялись выручить кочевники, заставляли брови от удивления взлетать вверх. Она раньше и не догадывалась, какие деньги были готовы платить представители султаната за одарённых, а за девственницу дворянку, да ещё и мага…

Но условия, в которых она оказалась сейчас вызывали в душе дрожь и щемящий ужас. Каменный мешок камеры, куда её кинули вместе со служанкой, представлял собой выбитую в скале комнату с высоким давящим потолком, шагов семь в длину и не больше пяти в ширину, без окон, с металлической дверью с решёткой на входе. Из удобств и мебели один голый деревянный топчан на всю комнату, и ведро для естественных нужд человеческого организма. Дымящий одинокий факел, что не столько давал света, сколько дыма, который густым сгустком расползался по потолку и, остывая, накрывал всё пространство смежных помещений.