Олег Рой - Охота Снежной королевы

Если бы только он мог позволить себе роскошь сказать «не могу» и «не умею»! Но он не мог. Нужно как-то справляться…

Олег залез в кабину, надеясь, что хотя бы бак заправлен, и они смогут взлететь и не рухнуть где-нибудь посредине пути. Как проверить состояние бака, он не знал. В самолете вообще было слишком много всего — рычажков, кнопок, тумблеров…

— А бояться я буду завтра! — пробормотал себе под нос Волков, и не подозревая, что почти что цитирует героиню одного из нашумевших американских романов [7] Роман М. Митчелл «Унесенные ветром». .

Он сосредоточился. В конце концов, самолет летает на электронике, а уж с ней-то Олег как-нибудь разберется!..

Олег едва помнил, как вырулил из ангара, как вместе с Алисой и неожиданно сильной для своего возраста Евой затащил тяжелое безвольное тело Криша в маленький тесный салон, закинув туда совершенно машинально портфель с собранными бумагами. В это время послышался жуткий рев. Так ревет разъяренное раненое животное. «Все вы все равно умрете!» — отдаленно слышались в нем человеческие слова.

Олег не помнил, как поднял самолет, зато в какую-то секунду увидел внизу полыхание огня. Крылатую машину швырнуло в сторону, но каким-то образом они не рухнули.

— Взрыв, — безвольно-равнодушным голосом сообщила Алиса. — Кто-то взорвал лабораторию, а сейчас там извергается вулкан. Я никогда такого не видела. Красиво.

Выходит, один из суперсолдат был оглушен и, придя в себя, понял, что произошло с товарищами, и решился активировать мины, погибнуть, но убить и врагов. Вовремя же они взлетели! Они выжили!

А потом Олег летел, летел куда-то в ослепительно-яркой синеве. Солнце слепило глаза. Оно било сразу отовсюду — с неба, с боков, из-под низа, отраженное снегом. Волков почти ничего не видел. Порой ему казалось, что все, что с ним происходит, нереально, что сам он сидит перед компьютером и играет в авиасимулятор.

Он почти ослеп, голова кружилась, а мир все больше становился иллюзорным.

«Сейчас мы пробьем экран и вылетим по ту сторону компьютера», — мелькнула в мутящемся сознании уже совершенно безумная мысль.

К счастью, ни Алиса, ни Ева не понимали, что происходит и что все они были всего на волосок от смерти в ту минуту, когда Олег едва не отключился и не потерял управление. Кажется, самолет двигался только на одной его воле, только на стремлении долететь любой ценой, во что бы то ни стало.

Но они все же долетели — скорее не «благодаря», а «вопреки».

— База! База! Вы меня слышите? Ответьте! — без конца повторял Олег в рацию, щуря слезящиеся уже почти незрячие глаза.

И наконец сквозь треск помех послышался голос.

Чех едва говорил по-русски, но Олег понимал его без перевода. Не зря говорят, что опасность удивительно улучшает способности мозга к восприятию и переработке информации. Волков понял если не все, то самое важное, и сумел посадить самолет, потеряв при этом только одно шасси и половину хвоста, разнесенного о стену какого-то сарая, который Олег просто не разглядел из-за опухших век.

Каким-то чудом они все же сели и не взорвались при этом. Позже один из пилотов, осмотревший их самолет, сказал, что в баке уже не осталось топлива и даже странно, как они смогли дотянуть на том, что было.

Но это уже позже, а сейчас… Сейчас Олег, скорее выпав, чем вылезя из самолета, жадно вдыхал ледяной воздух, от которого ломило зубы, растирал лицо снегом и не чувствовал холода. Он сейчас уже ничего не чувствовал.

Там солнце застыло в зените —

Не для живых, для мертвых.

И вы меня извините,

Тех мест нет на картах потертых…

Там вечное царство молчанья, там вечное

царство боли,

И вы его не ищите в пределах земной юдоли…

Эти неизвестно откуда взявшиеся строки крутились и крутились в голове.

А потом… Потом Олег, кажется, куда-то шел и даже что-то говорил, уже совсем не осознавая себя, не отдавая отчет в своих действиях… пока на него не опустилась блаженная темнота, дарящая покой и забвение. Кажется, кто-то сказал, что сон — это маленькая смерть… А еще кто-то утверждал: не бойся смерти. Ведь пока мы живы, ее нет, а когда она придет, нас уже не будет [8] Слова философа Эпикура. … Но и это уже не имело никакого значения.

Он проснулся от бьющего в лицо солнца, но перед глазами была темнота.

Неужели он все же ослеп?.. Олег протянул руку и нащупал на глазах туго натянутую ткань повязки.

— Ну вот, очнулся, вот и хорошо, — послышался незнакомый голос, говорящий по-русски правильно, но с непонятным чужеродным акцентом.