Terry Pratchett - Дамы и Господа (пер. Н.Берденников под ред. А.Жикаренцева)

За следующим углом…

Без малейших усилий со стороны Маграт ее рука с обломком стула поднялась и чуть отклонилась назад.

Она шагнула за угол и одновременно нанесла колюще-бьющий удар ножкой стула. Раздалось триумфальное шипение, перешедшее в хриплый визг, когда ножка процарапала шею эльфа. Тот отшатнулся. Рыдая от ужаса, Маграт метнулась к ближайшей двери и схватилась за ручку. Дверь распахнулась. Маграт влетела в комнату, захлопнула за собой дверь, нащупала в темноте засов, услышала, как он скользнул на место, и упала на колени.

Что-то сильно ударилось в дверь с другой стороны.

Некоторое время спустя Маграт открыла глаза – а потом задумалась, не понимая, открыла она их или нет, потому что темнота менее темной не стала. У нее сложилось впечатление, что впереди нее – некое свободное пространство. Чего только не было в старом замке… И старые, заброшенные комнаты, и потайные коридоры – все, что угодно… Перед ней могла оказаться яма, могло оказаться все, что угодно. Маграт нащупала наличник, поднялась на ноги, после чего протянула руку туда, где, согласно предположениям, должна была находиться стена.

Там была полка. И свеча на ней. И коробка спичек.

«По крайней мере, – успокоила себя Маграт, стараясь не обращать внимания на бешено колотящееся сердце, – в этой комнате недавно кто-то был». Большинство жителей Ланкра до сих пор пользовалось трутницами. Только король мог позволить себе заказывать спички из самого Анк-Морпорка. У матушки Ветровоск и нянюшки Ягг тоже были спички, только они их не покупали. Им их дарили. Ведьмы редко что-то покупают, обычно им все дарят.

Маграт зажгла огарок свечи и огляделась по сторонам, пытаясь понять, в какой части замка она оказалась.

– О нет…

– Так-так, – сказал Чудакулли. – Знакомое дерево.

– Заткнись.

– Кажется, кто-то утверждал, что нам нужно всего-навсего подняться по склону, – продолжал Чудакулли.

– Заткнись.

– А помнишь, когда-то мы гуляли по этому лесу, и ты позволила мне…

– Заткнись.

Матушка Ветровоск устало опустилась на пень.

– Нас водят по кругу, – констатировала она. – Кто-то решил подшутить над нами.

– Есть одна история, – сказал Чудакулли, – о двух маленьких ребятишках, которые заблудились в лесу, а потом налетели птицы и забросали их листьями. – В его голосе проступила надежда, так из-под кринолина выглядывает носок изящной туфельки.

– Да, ты прав, до такой глупости только птицы и могли додуматься, – фыркнула матушка и потерла виски. – Это все ее проделки. Эльфийские фокусы. Сбивать путников с пути. Она копается в моей голове. В моей настоящей голове. О, у нее есть сила. Она нас направляет. Заставляет бродить кругами. Делает это со мной.

– Может, ты просто задумалась о чем-то, вот и заблудилась чуток, – предположил Чудакулли, все еще не теряя надежды.

– Конечно, задумалась. Сосредоточишься тут, когда ты все время падаешь и несешь всякую чепуху, – рявкнула матушка. – Если бы господин Зазнайка Волшебник не поехал головой и не вспомнил то, чего на самом деле никогда не было, я бы здесь не торчала, а находилась бы в центре событий и знала, что происходит.

Она сжала кулаки.

– А может, и хорошо, что мы здесь? – примирительно сказал Чудакулли. – Такая чудесная ночь. Мы могли бы посидеть тут, на полянке, и…

– Ну вот, ты тоже поддался, – упрекнула матушка. – Все эти грезы, их-взгляды-встретились и прочая чушь. Не понимаю, и как ты удерживаешься на этой своей должности главного волшебника?

– В основном благодаря тому, что всегда заставляю кого-нибудь съесть кусочек того, что принесли мне, и каждый раз перед сном тщательно перетряхиваю постель, – ответил Чудакулли с обезоруживающей честностью. – А так заниматься особенно нечем, подписывай себе бумажки, покрикивай…

Чудакулли грустно вздохнул. Его надежды развеялись как дым.

– Ты, кстати, была удивлена, когда увидела меня, – пробормотал он. – Ты так побледнела.

– Побледнеешь тут. Видел бы ты себя со стороны – ты был похож на поперхнувшуюся овцу.

– Ты ни капли не изменилась. Просто поразительно. Не уступаешь ни на йоту.

Мимо пролетел еще один лист. Чудакулли не пошевелился.

– Знаешь, – произнес он вполне спокойным голосом, – либо раньше срока наступила осень, либо в этом лесу живут птицы из моей истории, либо прямо над нами на дереве кто-то сидит.

– Знаю.

– Знаешь?

– Да, потому что, пока ты путешествовал по Улице Воспоминаний, я смотрела по сторонам. Их по меньшей мере пять, и они устроились прямо над нами. Как твои волшебные пальцы?