Илья Арсёнов - Сен. Возврат

— Как прошел день у моей красавицы? — вместо приветствия спросил я.

Нежный мелодичный голосок эльфы начал рассказывать мне о событиях во дворце, потом она рассказала о том, что Ратира с Торреном уже успели поругаться с утра, но сейчас они уже помирились. Я усмехнулся: сестра Раберы показалась мне немного стервозной дамой, а Торрен никогда не отличался избытком дипломатичности. Вслух я, естественно, озвучивать этого не стал, ограничившись нейтральной фразой «милые бранятся, только тешатся».

Полчаса пролетело как миг, недаром говорят, что «если положить руки на стол школьной парты, то минуты кажутся часами, а если положить руки на бедра красивой девушки, то часы кажутся секундами», но всё хорошее подходит к концу.

— Ой! — воскликнула Рабера, — мне пора бежать! У нас ужин всей семьей!

— Приятного аппетита! — говорить или не говорить?

— К тому же завтра рано вставать. Отец посчитал, что мы с сестрой недостаточно хорошо владеем боевой магией. Поэтому нам пригласили наставника.

— Ты об этом не говорила…

— Я сама только вчера узнала, — я представил, как Рабера в своей манере изящно отмахивается своими тонкими пальчиками, — так что надо лечь пораньше. К тому же в последнее время я так плохо сплю…

— Что случилось?

— Предчувствия какие‑то… плохие, — Рабера вздохнула, но потом продолжила более веселым тоном, — да глупости всё это. Не обращай внимания. Завтра вечером свяжемся! Да?

— Кстати, об этом, — надо сказать. Иначе просто свинство.

— Что? — голос эльфийки мгновенно затвердел и в нем появился рокот северного ветра.

— Понимаешь, тут такая ситуация…

— Ты решил меня бросить?

— Что? — удивился я, — да причем тут это! Конечно, нет!

— Тогда что случилось или случится? — я помолчал, собираясь с мыслями, логично, что эльфе пауза не понравилась, — не молчи!

— Сегодня ночью всё решится.

— Что решится?

— Проблема с тем нападением… в Вольных Баронствах…

— Что значит «решится»? — я промолчал, не став отвечать на риторический вопрос, что распалило Раберу еще сильнее, — и когда ТЫ об этом узнал?

— Пару недель назад…

— Что? — мне показалось или из амулета связи дыхнуло холодом, — и ты решил сказать об этом только сейчас?

— Да. Не хотел тебя волновать.

— Не хотел меня волновать? — не те я слова сказал, ох не те…

После получасовой ссоры, заполненной обвинениями и слезами, эльфа немного успокоилась и спросила:

— Почему ты раньше не сказал?

— Боялся утечки информации.

— Что? Ты мне не доверяешь? — возмущению эльфы не было предела.

— Не говори глупости! — резко осадил я, время уходило, а еще получасовая ссора в мои планы никак не входила, — не доверял бы, не сказал бы.

— Тогда почему?

— Шпионы во дворце могли бы заметить изменения в твоем поведении.

— Шпионы? Во дворце? — не поняла Рабера, — что ты имеешь в виду?

— Мой враг очень могущественен, — произнес я, — я практически уверен, что во дворце твоего отца присутствует не один разумный, который с радостью расскажет о твоем поведении. Или о твоих оговорках.

— Всё настолько серьезно? Кто он?

— Более чем. Я не стану отвечать на второй вопрос. Не обижайся. Я понимаю, что виноват и заставляю тебя волноваться. Но прости и пойми. Пожалуйста! Я всё расскажу… когда закончу…

— Ты справишься? — дрогнувшим голосом спросила Рабера.

— Конечно!

«Мне бы такую уверенность!»

— Честно?

— Да. Я же вырвался из ада, а это невозможно. Так что, конечно, я справлюсь! Только, пожалуйста, очень прошу, никому не слова. И ни единого жеста, по которому могут что‑нибудь понять.

— Я понимаю, любимый! — ответила моя эльфийка, — я справлюсь!

— Когда я закончу с этим делом, то сразу же тебе позвоню на амулет! А сейчас мне пора бежать.

— Я люблю тебя, Сен! Я буду молиться всем богам!

— Спасибо. Я тоже тебя люблю, моя снежинка.

Поворковав пять минут, мы разорвали связь, и я погулял по собственному кабинету, успокаивая нервы. Конечно, можно было сбросить гормоны и выровнять сознание биохимическим способом, но почему‑то сейчас мне это показалось вульгарным и бесстыдным.

Сен не видел, как в это время Рабера сидела у своего зеркала и пыталась унять нервную дрожь своих пальцев. Наконец ей это удалось, и она примерила на себя вежливую полуулыбку, после чего покинула свои покои. И никто, даже самый внимательный эльф не смог бы заметить страх за любимого, спрятанного глубоко в глазах цвета морского шторма.