В. Бирюк - Волчата

Но вот, чтобы самому… Решиться «поднять руку на ветвь от достославного корня Рюрикова»…

Вокруг каждого князя полно врагов. У кого-то он жену увёл, у кого-то имение отобрал, родственников казнил… «наступил на мозоль». Но отомстить князю, убить его — табу. У рюриковичей нет богоизбранности, богопомазанности, божественного права… как у европейских коронованных особ. Но — «низя»!

Даже убийство Игоря Ольговича киевлянами носило, как отмечает часть исследователей, не столько социальный или политический характер, сколько сакрально-ритуальный. «Вы, Ольговичи, не настоящие князья. Вас можно убивать».

И тут — Давайдовичи. Со своим: «Их разыскивает милиция». И — «принесите нам его голову». Не — прямой приказ господина своему конкретному слуге: «пойди в ту избу и воткни этот нож вон в то горло…», а предложение проявить инициативу, самому разработать и реализовать план ликвидации, «взять грех на душу».

Стало ясно: простой человек может князя… насмерть. Табу — рухнуло. Отдача — последовала.

Через десятилетие «простой человек со съехавшей крышей» — главный киевский мытарь Петрилла, сам по себе, без княжеского приказа, травит Юрия Долгорукого.

Оказывается, русских князей можно убивать не только в бою. Например, травить как крыс.

Эксперимент прошёл успешно — рюрикович сдох. Повторяем.

Через 15 лет после отца в том же Киеве, тоже на Пасху, чуть более аккуратно травят сына Долгорукого — Глеба Юрьевича. Получилось.

А если ядом неудобно? Другие способы допускаются? Ещё через несколько лет другого сына Долгорукого — Андрея Боголюбского уже просто режут в спальне.

Да, будет возмездие. Преемник князя Андрея не только казнит всех доживших до его вокняжения участников заговора, но и уже умерших прикажет выкопать из могил и утопить в Чёрном озере под Владимиром.

«Чтоб тебе ни дна, ни покрышки» — старинное русское проклятие: будь похоронен без гроба, вне освящённой земли кладбищ, пожелание самоубийства и вечных адских мук.

А можно ли сделать так, как очень хочется, и чтоб нам за это ничего не было? Заговор, ночью, тайком… не этично, не эстетично, не юридично. Что мы, тати ночные?

Такие дела надо делать всенародно. С соблюдением процедуры, с заслушиванием показаний, при свидетелях. Им же тоже хочется. Принять участие в… в процессе. Надо — по суду.

В 1211 году галицкие бояре выкупают у венгров своих попавших в плен князей, судят и вешают. Повешение традиционно считается позорной казнью — «станцевать на верёвке». Тело в петле дёргается, глаза вылупляются, сфинктеры расслабляются, штаны мокрые… Такая… комическая пантомима.

Английские и французские революционеры рубили своим королям головы, российские — расстреляли. Как-то… пристойнее. И уж конечно, не собирали всенародно денег, предвосхищая патриотические призывы Козьмы Минина в Нижнем Новгороде насчёт изгнания поляков из Москвы, чтобы выкупить своих государей. Для виселицы.

Вассалы судят своих сюзеренов… Обгоняем Европу на четыре с лишними века!

30 января 1649 года король Англии, Шотландии и Ирландии Карл Первый был обезглавлен в Уайтхолле.

Для обоснования вердикта юристы парламента подняли всю известную им историю человечества в поисках прецедента. У них же прецедентное право!

Нашли аж два: в Древней Греции и в Раннем Средневековье в Италии. Оба — логически некорректны. Не учило «Охвостье» британского парламента русскую историю! 135 двоечников. Хоть и судьи, и депутаты. И Карл, за несколько минут до казни, совершенно справедливо, в рамках тогдашнего действующего законодательства и общепринятого мировоззрения, говорит:

«Я должен сказать вам, что ваши вольности и свободы заключены в наличии правительства, в тех законах, которые наилучшим образом обеспечивают вам жизнь и сохранность имущества. Это проистекает не из участия в управлении, которое никак вам не надлежит. Подданный и государь — это совершенно различные понятия».

Вот так в средневековье думают почти все. Это — концентрированное выражение монархизма.

«На славу», которая «проистекает не из участия в управлении, которое никак вам не надлежит»? Тогда — почему «на славу намъ»?

Для «Святой Руси» это означает: Рюриковичи и русский народ — «это совершенно различные понятия».

На Руси нет прецедентного права. Есть — воля. «Воля божья» и «воля трудового народа».