Роман Папсуев - Верлойн

– Он спас мне жизнь, – ответил барон, вновь переведя взгляд на тельце манкра. – Я уже сдался, а он... он продолжил за меня борьбу... и спас мне жизнь... ценой своей.

– Малс мертв?! – в ужасе воскликнул Тиглон.

– Сердце не бьется.

Флоэр широко раскрытыми глазами смотрела на тело Нуброгера.

– Кто это? – тихо спросила она, хотя уже знала ответ.

– Ты что, раньше никогда его не видела? – спросил Алдруд.

– Он постоянно ходил в капюшоне, даже в Баксарде, при мне все время скрывал лицо. – Внезапно в голосе девушки растерянность сменилась сарказмом. – Что ж, понятно почему.

Алдруд удивленно посмотрел на девушку.

– Надо же, какой урод, – тем временем продолжала Флоэр, рассматривая Нуброгера. – Знала бы раньше...

– Не смей, – тихо сказал Алдруд.

– Интересно, зачем этот урод удочерил меня? – повысив голос, спросила она. – Хорошо, что он мертв!

Верлойн медленно поднялся, держа на руках Малса. Горечь от потери жгла его душу, но сейчас он должен был поговорить с Флоэр. Он осторожно передал тело манкра Тиглону и подошел к ней. Девушка испуганно посмотрела на залитые кровью золотые доспехи и спросила:

– Ты еще кто?

– Я – Верлойн, – ответил барон. – Мы незнакомы, Флоэр, но я слышал о тебе от твоего приемного отца.

Алдруд и Тиглон растерянно уставились на барона.

– Что? – спросил Алдруд. – Это... Это не Беллар?!

Верлойн покачал головой.

– Это приемная дочь Нуброгера, и ее имя – Флоэр. Она и впрямь похожа на Беллар, но это не она. Беллар здесь нет. И никогда не было. Гискар обвел меня вокруг пальца.

Флоэр уперла руки в бока и с вызовом спросила:

– Так это ты убил этого урода?

Верлойн мрачно посмотрел на девушку и ответил:

– Я убил Черного Рыцаря, короля этой страны и твоего приемного отца – судя по тому, как ты одета и как ты выглядишь, с трудом верится, что он держал тебя в темнице и кормил помоями. Поэтому, хоть ты и не его дочь, относись к нему хотя бы с небольшим, но уважением!

– Как ты смеешь говорить мне это! Посмотрите-ка, какой-то проходимец смеет мне указывать! Да кто тебя звал?! Кому ты тут был нужен?..

Верлойн поднял руку, заставив девушку замолчать, и жестко сказал:

– Я пришел сюда ради мести. Нуброгер убил моего отца, и я исполнил свой долг. Это все, что тебе следует знать! Больше нам тут делать нечего, поэтому ты пойдешь с нами. Ты нам понадобишься, чтобы покинуть крепость.

– Куда еще?! Никуда я не пойду! – закричала девушка. – Охрана! Гвардейцы, сюда! На...

Крик девушки прервала рука Алдруда. Закрыв Флоэр рот, Странник ругнулся и пробормотал:

– Ну вот, опять ее на плече таскать!

– Эй, Верлойн! – вдруг радостно закричал Тиглон. – Малс пошевелился!

Барон быстро обернулся и услышал слабый голосок манкра:

– Господин Верлойн, спасайтесь... Осторожно...

Верлойн от поднявшейся к горлу волны радости не мог ничего сказать – он лишь смотрел на Малса, спасшего ему жизнь, и чувствовал, что из глаз вот-вот брызнут слезы облегчения. Малс жив! Слава Небу! Барон подошел к Тиглону и взял в руку маленькую лапку манкра. Проглотив комок в горле, Верлойн сказал:

– Все в порядке, Малс... Все в порядке. Ты жив, и это самое главное.

Манкр открыл свои маленькие глазки и, увидев барона, заулыбался.

– Господин Верлойн, вы целы... А Нуброгер?..

– Убит, – коротко ответил Верлойн.

– Алдруд, – позвал малыш.

– Я тут, – отозвался Странник.

– Ах, Алдруд, если бы ты только видел, как Верлойн сражался! Нуброгер сбил с него шлем, а он все равно сражался – сам, без доспехов! Ты должен им гордиться, Алдруд!

– Да, способный ученик попался, – согласился Странник, глядя на улыбающегося барона.

– Что правда, то правда, способный, – вдруг раздался резкий голос, эхом отразившийся от стен тронного зала. – Посмотрим, правда, насколько!

Путники обернулись. У правой стены стоял высокий старик в черном одеянии. Злые, колючие глазки в упор смотрели на Верлойна. Ладони старика были спрятаны в рукавах одеяния, голову покрывал капюшон.

Алдруд поглядел на старика и сказал:

– Не пойму, чего это все тут носят плащи с капюшонами? Вроде бы крыша над головой есть, дождик голову не намочит – так нет же, все кому не лень норовят надвинуть на глаза капюшон!

– Смейся, смейся, Алдруд, – сказал старик. – Недолго тебе осталось смеяться.

В голосе старика сквозила такая уверенность, что Алдруд невольно содрогнулся. Верлойн медленно двинулся к старику, внимательно разглядывая желтые глазки, крючковатый нос, тонкий рот и узкий выпирающий подбородок. В глазах старца барон увидел затаившуюся смерть и понял, кто перед ним.