Роман Папсуев - Верлойн

– Вот уж никогда бы не подумал, что девица, которую спасают из лап чудовища, будет себя так вести! – воскликнул Странник.

Девушка снова завизжала.

– Да тихо ты, – сказал Алдруд, отодвигая занавеску, к которой пыталась прорваться девушка. – Эй, тиг, погляди – здесь вторая дверь!

Верлойн с Малсом подошли к огромным дверям, и барон, потянув за тяжелое бронзовое кольцо, открыл одну из створок. Отворив дверь пошире, Верлойн шагнул в полутьму тронного зала Баксарда.

Из узких окон, расположенных под самым потолком, лился солнечный свет, освещая каменные стены огромного помещения. Сводчатый потолок между оконцами был скрыт во мраке – лучи отвесно падали вниз, рассекая темный воздух и освещая пол, на котором от дверей протянулся длинный красный ковер, ведущий прямо к черному мраморному трону. Вдоль стен стояли скамейки и столы. В зале никого не было, кроме высокой фигуры, закутанной в черное, стоящей в тени возле трона.

Верлойн смотрел на фигуру. Та оставалась неподвижной, но в зале вдруг раздался мощный голос, многократно усиленный эхом:

– Заходи, Верлойн. Я ждал тебя.

Барон пошел вперед, направляясь прямо к черной фигуре, держа в правой руке Лодрейст и сорвав с пояса ремень-невидимку, чтобы Нуброгер смог его разглядеть. Малс остался стоять у дверей, испуганно глядя на происходящее.

– Да, ты действительно похож на отца, – пророкотал в зале голос короля.

Верлойн почувствовал закипающую внутри ярость.

– Убийца, – сквозь плотно стиснутые зубы процедил барон, сверля взглядом фигуру у трона.

Нуброгер вышел из тени и встал в середину солнечного прямоугольника. Король был закутан в черный плащ, капюшон которого был надвинут до уровня глаз. Теперь Верлойн рассмотрел, что Повелитель Тьмы на голову выше Тиглона, а таких широких плеч барон вообще никогда не видел. Руки Нуброгера были спрятаны в складках плаща, и было непонятно, держит он в них оружие или нет.

Впрочем, Верлойна это не интересовало. Сейчас, когда он увидел перед собой Нуброгера, все сомнения, мучившие его на пути к Баксарду, исчезли, растворились словно дым. Он пришел убить Повелителя Тьмы и намеревался завершить свою миссию. Нуброгер спокойно стоял, глядя на приближающегося барона, но, когда Верлойн подошел на расстояние в десять шагов, Повелитель Тьмы резко поднял левую руку, приказывая барону остановиться. В этом жесте было столько величественной силы, что Верлойн невольно подчинился. Нуброгер спокойно опустил руку в черной перчатке и сказал:

– Ты такой же вспыльчивый, как твой отец. Неужели тебя не научили контролировать свои чувства? Ярость никогда не помогает воину, она лишь затуманивает его разум.

Верлойн удивленно смотрел в глубину капюшона, пытаясь разглядеть лицо хозяина Баксарда. Слова Нуброгера поразили его. Они были точь-в-точь словами Алдруда.

– Я хочу поговорить с тобой, Верлойн.

– А я хочу убить тебя. И как можно скорее. Мы ненавидим друг друга, что толку разговаривать?

– Потому что мне этого хочется. Мне любопытно. Должен признаться, я первый раз встречаю человека, сумевшего обойти все мои препятствия и добраться до Баксарда живым и невредимым. Этого не удавалось еще никому, хотя желающие, поверь мне, были. Кроме того, мне интересно, что ты скажешь, когда узнаешь, что весь твой поход – это погоня за иллюзией. И, наконец, я не верю, что ты не хочешь узнать о том, что произошло с твоим отцом.

– Я и так все знаю. Ты убил его! Больше мне ничего знать не надо.

– Это глупо. Вполне возможно, что ты вообще ничего не знаешь о том, что произошло между мной и твоим отцом. И все равно хочешь убить меня. Почему ты уверен, что именно я повинен в смерти твоего отца?

– Гискар рассказал мне все. Мой отец отказался присягать тебе и повесил твоих послов, а ты, дабы отомстить, убил его, трусливо и коварно, с помощью своих подручных тварей – ксиард. Ты убил моего отца!

– Половина сказанного тобою – ложь, – спокойно сказал Нуброгер.

– Да? И что же конкретно?

– Ксиарды? – спросил Нуброгер. – Они никогда не были моими подручными тварями. Приручить их невозможно. Признаюсь, я пытался, но эти кровопийцы оказались мне не по зубам.

– Лжешь! И раны, которые были на теле моего отца, служат тому доказательством.

Нуброгер медленно покачал головой, потом снял левую перчатку, и Верлойн с изумлением уставился на серую когтистую руку Повелителя Тьмы. Когти на пальцах Нуброгера были кривыми и острыми, словно у хищного зверя.