Константин Мзареулов - Демоны Грааля

— Не советую заключать пари с Судьбой, — флегматично заметил Фауст. — Проиграешь.

Когда стрелявший перебил всех аборигенов, к нему подбежал клоун — полная пасть огромных острых зубов — и откусил перезаряжавшему револьвер инвалиду обе ноги ниже колен. Полюбовавшись результатом, клоун убежал, хохоча во все горло.

Поглядев, как трепыхается стрелок, Фауст развеселился и спросил у четвероногого спутника нарочито недоуменно:

— Как ты полагаешь — это нормально, что он еще шевелит своими обрубками и даже пытается ползти?

— А чего ему не шевелиться, — удивился болевший за стрелка пес. — Живой — вот и шевелится.

— Кто живой? — переспросил нирванец. — Он, что ли? Ошибаетесь, милейший. Стрелок — покойник, а потому должен застыть без движения.

— Ты чего, с дерева рухнул? — гавкнул сбитый с толку пес и сел на обрубок хвоста, опасливо поглядывая на спутника. — Живой он, я точно вижу!

— Опять со мной спорят, — сделав печальное лицо, вздохнул Фауст. — Ну почему никто не хочет верить мне на слово?

Между тем калека продолжал ползти к Темной Башне, оставляя за собой кровавый след. Расстояние между стрелком и загадочным сооружением медленно сокращалось.

— Я же говорил, что доберется! — торжествующе выкрикнул пес.

— А вот и нет, — уперся нирванец.

— Пойми, это закон бульварной литературы, — принялся убеждать его четвероногий воспитанник первой красотки Коста-Рики. — Она так и называется «литература пути». Не важно, что происходит по дороге, главное — чтобы герой шел вперед и вперед. А в конце автор обязательно приведет его к цели, какой бы идиотской эта цель ни была. И к каким бы страшным последствиям ни вело ее достижение. Дошло?

Снисходительно посмотрев на громадного, как теленок, гибрида ищейки с мастифом, добрый доктор подошел поближе к стрелку, которому оставалось проползти последние метры. Передернув затвор автомата, Фауст крест-накрест перечеркнул пулями ползущую мишень. Стрелок дернулся и застыл, перевернувшись на спину.

Нирванец снова нажал на спуск, но выстрела не последовало. Чертыхнувшись, Фауст вставил новую обойму и сделал контрольную очередь. Тело еще немного подергалось, подбрасываемое ударами пуль. Больше стрелок уже не шевелился. Фауст вернулся к собаке и назидательно изрек:

— Если тебе говорят, что не доберется, значит, так оно и будет. И вообще, надо слушать умных людей. Одно дело законы бульварного чтива, а другое — реальная жизнь.

Пристыженный пес опустил голову, подергал хвостом и промолчал. Только печально поскуливал. Кажется, ему было жаль стрелка.

По-хорошему, стоило бы и с Башней разобраться, только стереть Кинжалом не получилось, а на дальнейшие эксперименты герцог не решился. Признав поражение, он погнал машину прочь от проклятого места.

Когда Фауст отбросил очередное Отражение, они оказались в краях, напомнивших псу родные болота. На радостях четвероногий выпрыгнул из машины, но быстро вернулся, неуверенно спросив:

— Может, мне пойти с тобой?

— Беги уж, — разрешил Фауст. — Позову, если понадобишься.

Он сфотографировал собаку и дал газ. Промелькнули расчерченные каналами поля, фруктовые сады, разбомбленный аэродром, шумный митинг на площади. Следующее Отражение было островом, похожим на Аквариус, и зубастые морские чудовища плескались у берега, с интересом разглядывая ехавшего в машине гуманоида.

Море было спокойным, лишь легкие барашки гуляли по бухте, и Фауст сообразил, что буря утихла. Помахав рукой любознательным монстрам, Сын Вампира достал Колоду и переместился во двор своего дома в Дримланде.

С минуту Фауст сидел неподвижно, успокаивая нервы. Потом вошел в дом, поручив Амулету оповестить семью о завершении похода.

Первой откликнулась Гретхен. Фауст вдруг понял, как сильно по ней соскучился, и потянулся к возлюбленной, подбирая самые ласковые и нежные слова. Однако признания застряли в нейронах, не достигнув голосовых связок, когда герцог наткнулся на ее взгляд, полный злобной обиды.

— Мне это надоело! — процедила Гретхен. — Ты совершенно не обращаешь на меня внимания!

— Война, — напомнил Фауст.

— Разве это повод, чтобы бросать меня одну?

Сын Вампира попытался объяснить, что Повелители Теней несут тяжкое бремя ответственности за свои миры и что выбор невелик: либо непрерывные странствия по Отражениям, либо поражение и гибель. Не слушая его, Гретхен сорвалась на крик, осыпав Фауста обвинениями в изменах и прочих неблаговидных поступках…