Владимир Лосев: Игрушка богов

«Все, я пропала, – подумала Дара. – И смерть моя будет долгой и мучительной. И так мне и надо, глупой, вздорной девчонке…»

– Демон! – неожиданно услышала она истошный крик. – Демон идет!

– Жрец! – тихо сказал подошедший ближе гвардеец. – Встань к стене и не шевелись, если хочешь жить.

Дара почувствовала, как ей в спину уперлось острие меча. Она обреченно прижалась лицом к холодной каменной стене.

Воины настороженно смотрели в глубь коридора, откуда донесся этот крик. Оттуда выбежала толпа гвардейцев и помчалась в их сторону. Они пронеслись мимо, и воины снова перегородили коридор, подняв мечи и арбалеты. Лица их были бледны и настороженны.

Стих топот многочисленных ног и наступила тишина. Дара скосила глаза и посмотрела туда, куда напряженно смотрели гвардейцы. Она увидела, как по пустому коридору не спеша шел, приближаясь к ним, какой-то человек.

– К бою! – скомандовал воин, стоявший у нее за спиной, давление меча на ее спину чуть ослабло.

– Стой тихо, жрец, – сказал ей гвардеец. – Если это демон, то он сожрет и тебя. А если это человек, то мы с ним справимся.

Человек приближался, лицо его было черным и страшным. Он улыбался. Звякнули спускаемые тетивы арбалетов, и две стрелы полетели в него. Человек ни на мгновение не замедлил своего хода и даже как будто не сделал ни одного движения, чтобы избежать стрел, но они все пролетели мимо.

– Заговоренный, – прошептал воин за спиной, – или действительно демон.

Человек вытащил из-за спины длинный тонкий меч, и события понеслись стремительно. Казалось, что он не ускорил своего движения, но уже через мгновение два воина, стоявшие впереди всех, упали мертвыми.

– Стой, демон, – закричал воин за ее спиной и двинулся в его сторону. Зазвенела сталь мечей. Дара вжалась в стену и закрыла глаза. Прошло несколько мгновений. Звон мечей и крики неожиданно стихли, и наступила мертвая тишина, в которой Дара ясно услышала приближающиеся шаги.

– Пойдем, дочка, – сказал чей-то спокойный, безмерно усталый голос. – Надо сделать то, ради чего мы с тобой здесь, пока не убили твоих друзей и сестру.

Дара открыла глаза и повернулась, выставив вперед нож-коготь.

– Кто ты? – спросила она, глядя в черное, покрытое кровавой грязью лицо демона. Тот рассмеялся.

– Твой отец. Кто же еще может оказаться в таком ужасном месте и в такое неудачное время?

– Отец?

Демон поднял руку и нежно погладил побледневшую от страха Дару по щеке.

– Вот наконец и увиделись. Идем, – демон пошатнулся, устало покачал головой и снова выпрямился, – посмотрим на черный камень.

Он открыл дверь и шагнул вперед. Дара послушно пошла за ним.

Черный камень сиял жуткой чернотой на высоком постаменте, вокруг него стояли жрецы и что-то шептали, протянув к камню свои амулеты. Их было много, больше двух десятков. Демон попятился назад, толкая Дару обратно к двери.

– Здесь мы, дочка, разойдемся, – сказал он торопливо, не сводя взгляда со жрецов. – Дай мне свой камень и уходи.

– Нет, – сказала Дара. – Я не дам тебе его.

Демон грустно улыбнулся, внимательно вглядываясь в ее лицо.

– Ты будешь очень красивой, – прошептал он, – даже красивее, чем твоя мама. Мне жаль, что мы встретились только сейчас, когда у нас уже ни на что нет времени. – Демон поднял руку и погладил испуганно отшатнувшуюся Дару по волосам.

– Постарайся стать счастливой, дочка, – сказал он, сорвав камень с ее груди, и вытолкнул за дверь.

Толчок получился довольно сильным, и Дара упала, больно ударившись коленом о каменный пол. Дверь захлопнулась. Она вскочила и, хромая, рванулась к двери.

Дверь распахнулась сама от мощного взрыва. Ее отбросило далеко назад по коридору. Черная густая взрывная волна прокатилась над ее головой, прижимая к полу и не давая дышать. Дара судорожно попыталась вдохнуть заполненный чем-то едким и жгучим воздух и потеряла сознание.

Криса закричала в полный голос. Крик ее был страшен, в нем были отчаяние, боль и страх.

– Папа, – кричала она, – ну сделай хоть что-нибудь. Эти люди умрут, и я тоже.

Черный туман уже скрыл часть отряда. Те, кого он коснулся, падали, как подкошенные, хватаясь за горло от удушья. Рон обнял девочку и сказал с глубокой тоской:

– Ты заговорила. Жаль, что это случилось только перед смертью.

Криса недоуменно взглянула на него.

– Не кричи больше, – продолжил устало Рон. – Нас все равно убьют, а люди начинают нервничать.

– Но папа… он должен прийти, – сказала взволнованно Криса. – Он всегда приходит, когда мне плохо.