Андрэ Нортон - Опасные сны

Настороженность, так действовавшая в нем, когда он стоял перед той, другой, теперь ушла.

— Как ты вернулась?

— Своей волей. — Яхач, казалось, была уверена в этом.

Бар покачал головой.

— Тени да сны… Как может человек сражаться с ними? Во всяком случае, у твоего двойника было оружие, которое смогло сделать это. — Он снова указал на обгоревшую землю и испепеленную траву и рассказал ей о той, что приняла ее облик, облик Яхач.

— Другой Мастер? — переспросила она. — Так значит ты не пошел по образцу… — Она глубоко вздохнула. — То, что было сломано, другое может изменить на свое.

— Так что мы не знаем, на что рассчитывать? — Он понял значительность ее тревоги.

— Возможно. Осталась только одна вещь, которую мы можем попробовать: подойти ближе к концу сна и попытаться ускорить его завершение. Пока она собирает силы и строит более сильный контроль над рисунком сна, мы сможем вырваться.

— А сумеем?

— Не знаю. Во всяком случае, она не смогла удержать меня своей иллюзией, когда вернула меня на курганы. Возможно, она не сможет удержать нас обоих, если мы желаем конца сна. Нелегкое дело — сохранять рисунок, хотя я не знаю, случалось ли когда-нибудь, чтобы клиент сам желал изменить его. Я твой Мастер, следовательно, связана с тобой; если мы будем работать вместе, мы станем сильнее…

— Ты думаешь, что мы можем… перепрыгнуть? — спросил Бар. — Попробуем.

Но ему показалось, что в ее ответе есть тень сомнения: — А что ты выбираешь? — Башню Килн-Нейм-у.

Она протянула руку, как это делала другая. И сходство этих жестов было так велико, что Бар секунду-другую не решался подойти, чтобы не оказаться обманутым… Но тут не было давления на него, выбор явно оставался за ним.

Он сделал два шага к ней и почувствовал, как она сжала его пальцы. Прикосновение было чуточку холодным, и он чувствовал через этот контакт напряжение ее тела и сосредоточенность.

— Думай, — резко сказала она, — думай о Башне на море, на том самом море, которое мы видели… Думай о ней!

Он не знал хитростей и уловок мозга эспера, но если это для пользы дела, он, во всяком случае, может думать о Башне. И он, как умел, представил себе Башню, архаичную по стандартам его родного мира, но во всяком случае, близкую к развалинам у кургана. Он закрыл глаза, чтобы лучше построить этот мысленный рисунок, а затем ее прикосновение показалось ему чем-то жгучим почти с истребляющей силой, как будто их связывал сильнейший электрической удар.

Итак, это была Башня, усилия Яхач привели их к концу сна. Бар уставился на строение. Некоторое время тот мысленный образ, который он создал в мозгу, накладывался, как туманная мелодия, на реальность. Затем иллюзия исчезла, и он смотрел на строение, родное этому миру сна.

Башня была поставлена так, что пики утеса прикрывали две ее стены со стороны моря; стены стояли под прямым углом. Древняя кладка была так тщательно пригнана, что даже само время не могло нарушить ее. Поэтому строение вызывало такое тяжелое ощущение возраста, что это ощущение казалось почти видимым.

На пространстве, которое Бар оценил как два обычных этажа в высоту, не было никаких отверстий; выше находился треугольник клинообразных окон, оправленных в ромб. Они казались абсолютно черными, поскольку ни один солнечный луч не проникал в эти глубокие норы.

Еще один поразительный фокус: в путешествии, которая создала им объединенная их воля, они оставили за собой ночь, а здесь по мнению Бара, время подходило к середине дня.

Башня была сложена из тускло-красного камня, совсем не похожего на желто-коричневый камень утесов, наполовину укрывавший ее. В грубо сглаженной поверхности блоков искрились вкрапины кристаллов, отражающих солнце, так что здание казалось окруженным ожерельем из драгоценных камней.

— Кили-Нейм-у, — Яхач выпустила руку Бара. — Нам здорово повезло.

— Что Осдейв собирался здесь делать?

— Он протер этот блок, — она указала на один из камней на высоте плеча Бара — по-видимому, хорошо пригнанную часть основания Башни, — водой из Чаши Кровавой Смерти. Это должно было дать выход существу, которое всегда жило внутри, и Осдейв торговался с ним за Жезл Ара… чтобы он мог править.

— Поскольку у нас нет той Чаши, — сказал Бар, — не можем ли мы сразу сломать сон?

Она не ответила. Он перевел взгляд с Башни на девушку.

Ее лицо застыло, глаза не смотрели ни на него, ни на Башню, а куда-то вдаль, сквозь нее, что было перед ними.