Бернхард Хеннен - Логово дракона. Обретенная сила

Похоже, друснийцы не понимали его решения.

— Несметное сокровище... — снова попытался убедить его Коля.

— И оно останется здесь, — решительно произнес Артакс.

И оба воина удалились без дальнейших возражений. Оставшись в одиночестве, Артакс подошел к толстой, как дерево, колонне, росшей в центре пещеры. Он положил обе руки на кристалл, и его захватила неведомая до сих пор меланхолия. Как он ни старался улучшить мир, поражений было больше, чем успехов, как будто сама судьба наложила на него оковы.

— А чего ты удивляешься? Не наше это дело — менять мир. Мы слуги девантаров. Ты когда-нибудь спрашивал Львиноголового, чего он хочет от тебя? Ты совершаешь безумнейшие поступки, плюешь на наши советы, а теперь стоишь здесь и ноешь. Подохни уже наконец, крестьянин! Ты правитель! Благодарности ты не дождешься. Это неотделимо от правления. В лучшем случае тебя окружат лизоблюды, которые будут ловить каждое твое слово. Кстати, мы не доверяем этим двум бандитам, которые только что вышли отсюда. Тебе стоило выбросить их за борт, а вместо них оставить Джубу. Ты совершаешь одну ошибку за другой. Даже здесь ты сидишь потому, что из сотни женщин в своем гареме не захотел подобрать себе одну, а вместо этого влюбился в немытую принцессу ишкуцайя. Подохни, Артакс! Подохни, наконец! Нам осточертело видеть твою беспомощность!

«Ха!» — подумал Артакс. После всех оскорблений Аарона он, по крайней мере, отвоевал хоть что-то. Его мучитель был беспомощен, был в отчаянии. Хорошо, что Аароны тоже наконец познакомились с этим чувством.

— Тебе не нужна компания? — У входа в пещеру стояла Шайя. Она недоверчиво оглядывала кристаллы и заключенные в них призрачные огни. — Твои друснийские головорезы установили дежурство у пещеры и гонят прочь всех, кто пытается подойти поближе. Они поступают так всякий раз, когда ты уходишь сюда.

— А тебя впустили?

— Володи искал меня. Он беспокоится за тебя, — она пристально вгляделась в его лицо. — Есть ли повод для беспокойства?

Он улыбнулся. Как хорошо, что она здесь. Артакс удивился чуткости Володи. Послать ее было хорошей идеей. Человек- вепрь исцелил Шайю, и, какую бы цену он ни потребовал однажды, — ее жизнь стоит всего этого.

— Может быть, стоит волноваться из-за моего вкуса в подборе лейб-гвардейцев? — Он улыбнулся.

— Точно. Когда я входила, Шрам не преминул заметить, что эта пещера — самое место для людей, рождающихся на свет с золотым горшком под задницей. Не понимаю, как ты можешь терпеть в своей лейб-гвардии тех, кто позволяет себе подобные дерзости.

— Эти дерзости — соль монотонного существования.

Она покачала головой.

— Ты слишком легкомысленный!

Он указал на кристальные стены.

— А все это не производит на тебя ни малейшего впечатления?

Она не удостоила чудеса пещеры даже взгляда, не отрывая глаз от любимого.

— Ты ведь знаешь, что мой народ не очень-то ценит камни и дворцы. Чего стоит это по сравнению с цветущей весной степью? Вот это истинное чудо, которое обещает жизнь. А здесь все вокруг мертво.

Он подошел к ней, взял ее руку в свою и положил себе на грудь.

— То, что ты чувствуешь здесь, живет. Мое сердце бьется для тебя. Так сильно, так отчаянно. Я должен покинуть тебя. У нас на родине близится середина зимы. Я обязан собрать войска для битвы, которая была мне навязана и в которой погибнут тысячи воинов. Тысячи воинов, которые, судя по всему, совсем скоро понадобятся нам здесь, в Нангоге. И я вынужден оставить ту, которая значит для меня больше всего в жизни. Я бессмертный, один из семи самых могущественных людей в мире, — а решения мои несвободны. В битве над облаками я на миг позавидовал пирату Таркону Железноязыкому, когда он говорил о своей свободе.

Шайя нахмурила лоб.

— Я никогда не завидую мертвым! — решительно произнесла она. А затем поцеловала его. — Давай не будем омрачать грустными мыслями те немногие дни, что нам остались.

Артакс удивленно поглядел на нее. Похоже, предстоящая резня не волновала ее. Как может быть, что ей безразличны те тысячи людей, которым суждено погибнуть? Впервые ему захотелось, чтобы в ней было больше от Альмитры из его мечтаний. Альмитра села бы с ним за стол в их крестьянском доме и всю ночь напролет искала бы с ним решение. Но разве справедливо мерить Шайю по выдуманной женщине? Он попытался скрыть свое разочарование и взял ее руки в свои.

— Я вернусь к тебе, даже если боги запретят нашу любовь!

Она улыбнулась.