Андрэ Нортон - Эльфийский лорд

Джель скривился. Да, чтоб придумать такое, нужна была очень мощная магия и очень жестокий разум.

— Потому-то я обдумал все это и счел за лучшее притвориться одним из обычных рабов Дирана и вместе с ними отправиться на аукцион, — с небрежной улыбкой подытожил Каэт. — В конце концов, я вполне мог удрать и попозже, если новый хозяин окажется совершенно невыносимым. Я, в общем, в состоянии так спланировать побег, чтобы у меня были неплохие шансы к тому моменту, как мое отсутствие обнаружат, забраться так далеко, что меня будет уже бессмысленно разыскивать. А на момент смерти Дирана я находился в таких обстоятельствах, что не смог бы этого провернуть.

— А что, если Киндрет когда-нибудь узнает от других рабов Дирана… — начал было Джель, но Каэт тут же перебил его, спокойно покачав головой:

— Это вряд ли. Все, кто знал о моей подготовке, уже умерли — по большей части от рук Дирана. — На один лишь краткий миг в голосе Каэта проскользнули нотки горечи, но он тут же взял себя в руки. — Честно говоря, изо всех старых лордов Киндрет — последний, кто станет использовать убийцу. Он достаточно силен, чтобы самому справиться с грязной работой, и достаточно безжалостен, чтобы это доставляло ему удовольствие. Нет, я больше в этих делах не участвую — разве что для самозащиты, если вынудят. А так, в целом, я скорее доволен. Киндрет хорошо обращается с ценным имуществом, а обязанности у меня нетрудные — если сравнивать с той работой, которую я выполнял для Дирана.

Джель уловил прозвучавшую в словах Каэта завуалированную угрозу, но предпочел от нее отмахнуться.

— Меня ни капли не колышет, как ты распоряжаешься своими умениями, пока ты не трогаешь лорда Киртиана.

Он не совладал со своими чувствами, и в голосе его проскользнуло яростное стремление защитить молодого лорда.

Каэт медленно сощурился и на миг впился взглядом в глаза Джеля.

— Интересно… — пробормотал он. — Я кой-чего слыхал насчет людей лорда Киртиана…

Он покачал головой, словно так и не пришел ни к какому выводу.

— Мне много чего приходится слышать, как и всем телохранителям. Киндрет в этом ничуть не лучше остальных лордов: он просто не думает, что его рабы могут что-то увидеть или услышать. Надеюсь, ты мне поверишь, если я скажу, что планы лорда Киндрета настолько сложны и рискованны, что вряд ли он когда-нибудь найдет обученного убийцу, которого можно было бы в них посвятить.

— Может, он не станет использовать убийцу против старых лордов и молодежи, не примкнувшей к мятежу, — возразил Джель. — А как насчет мятежников, молодых лордов?

— Не исключено, если среди них выделится лидер, который сумеет объединить мятежников и заставить действовать заодно, — признал Каэт. — Но скорее свиньи полетят, чем это случится. А кроме того, даже если бы он и захотел пойти на крайние меры — сыновья ведь на дороге не валяются. Родня предполагаемых жертв предпочла бы не уничтожать блудных сыновей, а вернуть их в лоно семьи.

Он улыбнулся, но на этот раз в улыбке не было ни капли юмора.

— В конце концов, юнец, которому аккуратно сотрут все мятежные мысли, вполне сможет породить следующего наследника. И все будут счастливы, даже если все остальное время он будет сидеть в углу и пускать слюни.

Эти слова потрясли Джеля. Он слыхал, будто некоторые из старых лордов способны изменять разум и воспоминания других эльфов, но сейчас он впервые получил подтверждение этим слухам, которые втайне считал всего лишь очередным нелепым вымыслом.

Однако он изо всех сил постарался сохранить внешнюю бесстрастность.

— Ну, если посмотреть на дело с этой стороны, ты, пожалуй, прав. Родственники убитого вовсе не проникнутся любовью к Киндрету, если он уничтожит их наследника — как бы они сами ни относились к этому наследнику, пока он был жив. — Джель покачал головой и дал волю отвращению. — Черт, ну и гадюшник! Как ты только в нем живешь?

— Научился. — Теперь Каэт и вправду расслабился.

Джель понял, что тот нарочно продемонстрировал свою открытость, и ощутил, что теперь Каэт доверяет ему — насколько он вообще способен кому-то доверять. — В обществе эльфийских лордов политика — это высокое искусство. Иногда мне даже жаль, что никто никогда не узнает, насколько я сам искусен в этом деле.

Джель усмехнулся, и Каэт улыбнулся в ответ — открыто, без притворства.

— Ну, я человек простой, и я тебе честно скажу: я куда лучше смыслю в сражениях, чем в политике.

— Да, это куда чище и пристойнее. — В голосе Каэта звучало такое глубокое сожаление, что оно невольно захлестнуло и Джеля. На миг они оба умолкли, потом Каэт кашлянул. — Ну, ладно.., может, пока лорд Киндрет не удивился, чего это я тут так долго сижу, и не послал за мной, может, ты мне что-нибудь расскажешь насчет этих ваших методов обучения, которые применяет лорд Киртиан?