Андрэ Нортон - Берегись ястреба

Она знала только, что может существовать, но никак не могла это существующее использовать.

Но чем она на самом деле обладает? Только видением и уверенностью, что обязана что-то сделать, что в этом цель ее жизни. Цель, которая провела ее через годы испытаний, выковала ее тело и душу, как кузнец выковывает прочное оружие или искусный инструмент. Инструмент, оружие — кто им воспользуется и для чего? Она задавала себе этот вопрос, зная, что не получит с неба никакого ответа, который сделал бы все ясным.

Существует Сила, она есть во всем живущем. Но она состоит из энергий разных типов. Некоторые служат тем, кто умеет их использовать, другие могут причинить вред. А есть еще и такие, их много, которые не доступны пониманию даже самых великих посвященных. От Силы происходит всякое рождение и всякая жизнь, к ней после смерти возвращается искрой внутренняя сущность всего живого. Некогда существовала церемония, ритуал, собиравший всех родственников, чтобы согреться у этой искры.

Но это было давно. А теперь Тирта может только стоять и смотреть на линии на скале, гадать, кто так старательно нанес их. Привлекла ли ее сюда Сила?

Дорогу, ведущую к этой долине, выбрал сокольничий, но она уверена, что он не знает, что находится под защитой. А если бы знал, вполне мог выбрать и другую дорогу. Потому что его народ провозглашает, что не желает быть захваченным колдовством Древней Расы.

Снова, почти застенчиво — она одна, и ей не нужно доказывать, что она встретилась с чем-то, принадлежащим ее народу, — Тирта подняла руку и начертила в воздухе знак мира и принятия. Потом вернулась к костру, принялась подбрасывать дрова и вслушиваться в журчание ручья.

Она заметила, что, кроме жужжания мух, слетающихся на падаль, в долине не слышно никаких звуков жизни. Хотя сокольничий поймал лысух, девушка не слышала голосов водной дичи, не видела звериных следов. Но в этой каменной глуши вода и луг должны привлекать диких животных. Здесь слишком тихо. Девушка беспокойно шевельнулась, снова встала, прошла на луг, где по-прежнему спокойно паслись лошади. Прислушалась, надеясь услышать хотя бы крик ночной птицы. Ей часто приходилось спать под открытым небом, и она хорошо знает крики охотящихся больших сов; в низинах они слышатся постоянно.

Тихая ночь…

Показались тонкая полоска новой луны и звезды.

Лунная магия — частица этой магии есть и у нее.

Это магия Мудрых, не только волшебниц, вообще женская магия…

Магия — это все магия! Тирта сжала руки в кулаки, ударила ими о землю. Она сознательно сосредоточила мысли на том, что должна будет сделать, перейдя через горы, хотя все зависит от того, что она там найдет. Сумеет ли она удержать сокольничего после времени договора, даже если для этого придется поделиться своей тайной? Теперь она не может принять никакого решения, только пытается немного заглянуть вперед, чтобы узнать, какие решения пред" стоит принять.

Тишина и вид символа на скале заставляли ее тревожиться. Она мысленно поискала любую жизнь, которая могла бы решиться войти в долину, несмотря на эту охрану. Уловила жизненное излучение спящего; чуть подальше — трех лошадей; еще какие-то мелкие искорки — в них ничего от Тьмы. Вероятно, мелкие зверьки. Потом…

Боль и отчаяние.., ужас.., потребность…

Тирта вскочила, побежала с мечом в руках.

Подбежала к могильной насыпи, и встала, глядя широко раскрытыми глазами на надгробие, на камни, которые они уложили поверх холмика земли.

Потребность.., потребность! Такая волна обрушилась на нее, что она не сознавала, что опустилась на колени рядом с могилой, смотрит на нее в ужасе, что тело ее застыло от этого ужаса.

Потребность!

Нет! Смерть — последние врата, через которые проходит всякая жизнь. В разлагающейся плоти, сброшенной, как старая одежда, нет никакой сущности. Они погребли мертвеца. Он не может звать… требовать.., обращаться к ней с отчаянной просьбой о помощи! Она выронила меч, прижала руки к голове, когда потребность, которую она не может объяснить, обрушилась на нее; так и сидела, раскачиваясь под ударами.

Меч со звоном скатился с камней. Его рукоять с изображением ястреба коснулась белого камня, который она выбрала в соответствии с древним ритуалом своего народа. Ястреб!

Кровный родич — кровный родич, которого призывают принять ношу, выполнить потребность!

Кровный родич? Его у нее нет. Она изо всех сил отрицает это. Смутно, по слышанным в детстве рассказам, Тирта понимает, что пытается сейчас овладеть ею. Существовала родственная связь-клятва, ее можно передать от мертвого живому, и от нее нельзя отказаться. Но только между подлинными родственниками, призванными умирающим для выполнения долга. Для них такой долг становится превыше всего в жизни! Она не родственница незнакомца. То, что таится здесь, не может связать ее!