Adrialice - Энергия (СИ)

В груди росла дыра, которая никогда не зарастет. На месте этой дыры еще несколько часов назад было сердце, была любовь, нежность, обожание, радость, счастье. На месте этой дыры была моя жизнь. Была Валери. А теперь пустота. Только блядь, почему пустота так болит? Почему я чувствую так, будто мои внутренности пропускают через мясорубку?

— Кас, все в порядке? — Ник понял, что я слишком разбит для победы.

— Нет. Ни черта не в порядке. Я потерял ее.

— Что? Но она же жива.

— Да. Только больше не моя.

— О чем ты?

— Эрик. Этот ублюдок рассказал ей все обо мне. О том, что я делал. О том, что убил его женщину.

— Мать твою! А что Валери?

— Она смотрела на меня глазами полными боли. А потом просто опустила взгляд.

В ответ Ник только тяжело вздохнул. В салоне снова воцарилась тишина. Я пользовался этими мгновениями, чтобы впитать в себя тепло девушки, лежащей на моих коленях. Запомнить мягкость ее кожи, запах волос, любимые черты лица.

Когда до дома оставались считанные минуты, девушка заворочалась, вздохнула и открыла глаза. Я встревоженно вглядывался в них, ожидая реакции. Она же просто огляделась вокруг, расслабляясь.

— Спасибо, что вылечил меня, — ее голос звучал тихо и устало.

— Я не мог иначе.

— Ник, прости, что не позвонила. Я не успела. Уже стоя на тротуаре, пришла в себя и поняла, что забыла позвонить. А тут они.

— Все в порядке, — Ник чувствовал себя виноватым, я видел это. — Охранник в институте сказал, что ты была рассеянной. Что-то случилось?

— Да. Я уволилась оттуда, — а вот тут мы с Ником оба удивились. Она же любила свою работу!

— Почему? — пусть говорит о чем угодно, главное пока не уходит.

— Директор хотел, чтобы я занялась более детальным изучением своей темы. Но я отказалась. Он сказал, что ученые так не поступают. Если я отказываюсь, то им придется со мной попрощаться. Я отказалась.

— А почему? — Нику было интересно, что заставило ученого отказаться от своей работы.

— Потому, что моей темой была энергетика человека. Все, что можно, было описано в работе. Дальше только признаться в существовании энергов.

— Оу, понятно.

— Мне дали три дня, чтобы освободить корпоративную квартиру.

В этот момент мы подъехали к дому, и вышли из машины. Консьерж был очень удивлен, увидев нас в таком помятом виде. Войдя в квартиру, Валери пошла в ванную, смывать кровь. Ник подошел ко мне.

— По-моему, не все так плохо. По крайней мере, она не ушла сразу, — прошептал он.

Мы с ним зашли на кухню и сели, ожидая девушку. Спустя минут пять Валери вошла, не глядя на нас.

— Кому-нибудь сделать чай или кофе?

— Думаю, сейчас лучше виски, — Ник принес бутылку и стаканы, налил всем троим и резко выдохнув, поднял стакан.

— За избавление!

Мы с Валери подняли свои стаканы и тоже выпили. Наконец, девушка подняла на меня взгляд. Он был полон тревоги.

— Кас, прости меня, — окей, это не то, что я ожидал услышать. Крики, обвинения, но только не извинения.

— За что?

— За то, что по моей вине тебе пришлось рисковать жизнью, спасая меня.

— Это я должен просить прощения у тебя. Это твоя жизнь была в опасности.

— Но, если бы я была внимательнее и позвонила Нику, как и обещала, этого бы не случилось.

— Ты ни в чем не виновата!

— И еще я хочу попросить прощения за то, что сказала тогда. Кас, ты же понимаешь, что это была ложь? — мое сердце остановилось на мгновение, а потом забилось в два раза сильнее.

— Ложь?

— Конечно! Неужели ты думаешь, что я могла бросить тебя из-за каких-то обвинений? Я же говорила, что это прошлое, и оно остается в прошлом.

— Но почему ты тогда это сказала? И твой взгляд…

— Мне нужно было, чтобы Эрик поверил мне. Чтобы не считал угрозой и не ждал от меня удара. Для этого был и обморок! Чтобы отвлечь их и дать тебе шанс напасть.

Лежа на дне пропасти, я почувствовал, как у меня вырастают крылья, сотканные из надежды. Они поднимают меня все выше.

— То есть, ты все еще любишь меня? — мой голос сорвался.

— Конечно! Как ты мог думать иначе?

Я спрыгнул со стула и быстро подошел к Валери, крепко обнимая, утыкаясь лицом в волосы. Ком в горле разрастался, мешая дышать. Валери обняла меня и стала поглаживать по спине. Это стало последней каплей. А точнее, причиной первой капли. По моим щекам поползли слезы радости и облегчения, плечи затряслись от сдерживаемых эмоций.

— Эй, все хорошо, я с тобой. Я всегда с тобой, чтобы ни случилось, — она стала гладить меня по волосам, успокаивая. — Я же говорила, что принадлежу тебе, я ношу на груди сердце, ключик от которого только у тебя.