И. Беров - Пламя и лёд

«Отлично, — Никс посмотрел на очередную свою обновку, — это поможет мне скрыться в толпе»

— Где мы? — Вопрос прозвучал скорее как утверждение, но женщина паучьих стражей прекрасно поняла смысл отпущенной фразы.

— Возле Хранилища Аватаров! Смотри, маг, на истинную цель своего визита.

Густав посмотрел на толстую вибрирующую массу, потрогал ее рукой.

— Магическая стена силы, — маг бережно касался гладкой студенистой поверхности. Гладкий, как шелк, и упругий, как кожаный мяч, магический защитный экран являл собой настоящее произведение волшебства. — Тонкое древнее волшебство, обладающее многими формами различной магии. Должно быть, этому сооружению много лет.

— Твой учитель говорил те же самые слова, когда в первый раз увидел его.

Аль-эм-Ашвул сделала несколько пассов руками и нараспев произнесла несколько магических слов.

Будто по мановению чьей-то руки в магическом экране открылась небольшая круглая ниша трехметрового диаметра.

— И зачем я здесь, по-вашему, оказался? — Густав попытался пошутить, но не был по достоинству оценен.

— Чтобы ликвидировать ту брешь в силовой оболочке, что твой учитель создал в этом сооружении, — гордо объявила изумрудноволосая дама.

— Но как я, по-вашему, это сделаю? — Да, такой подарок от Форбариуса Густаву был не нужен. Особенно сейчас. Но люди-пауки были непреклонны в своих приказах.

— Пройди внутрь и исправь чудовищную ошибку своего наставника. — Голос женщины был по-прежнему мягок, и в нем все еще звучали насмешливые нотки.

— Но если я войду туда неподготовленным, то стены Хранилища просто поглотят мои душу и тело без остатка. Навсегда!

— А если ты туда не пожелаешь пойти, то я на всякий случай пригласила несколько своих воинов посмотреть на великого Густава в решающей битве.

Так, на всякий случай, — женщина напоследок решила одарить мага одной из своих самых обворожительных улыбок и грубо подтолкнула растерявшегося волшебника к открытой бреши.

— Нет! — Густав отчаянно вырывался, но крепкие руки Аль-эм-Ашвул не давали ему отойти назад.

— Простите! — Никсалорд Летаврус появился на месте событий как раз вовремя.

Маг ощутил, как хватка на миг ослабла, а потом прозвучал слегка обиженный голос Аль-эм-Ашвул:

— Солдаты Крейна должны были поймать тебя!

— Извиняюсь вторично, мисс! — времени на шутки и галантный поклон джентльмена у Летавруса уже не оставалось.

Густав наконец-то понял, где он раньше слышал этот голос, но оптимизма это ему не прибавило.

— Только не надо нервничат ь! — Летаврус с силой втолкнул мага вну т рь любез — но открытой двери, а затем сам тут же последовал за ним внутрь неизвестности.

Сразу за спиной наемника прозвучал гулкий щелчок — магический щит вновь захлопнулся, а по гладкой стене прошла небольшая вибрация.

— Ты хоть понимаешь своей варварской головой, что ты сейчас наделал! — Густав стоял перед Никсом, точно скала, и грозно тряс руками.

— Вытащил нас из лап приветливой дамочки из подземелья, а как у тебя дела?

Густав ожидал чего угодно от своего потерявшегося спутника, но вот таких слов маг точно не рассчитывал услышать.

— Ты понимаешь, дуболом, что мы здесь заперты?! — Густав показал пальцем куда-то вверх и грозно потряс головой.

— Раз твой учитель выбрался отсюда, — Никс осторожно снял трофейный плащ, мысленно еще раз поблагодарив добрую семью за такие роскошные подарки, — то и нам улыбнется удача. Верно?

— Нет, не верно!

— А это еще почему?

— Потому что Форбариус был настоящим асом в мире магии! — вскричал Густав. — Недаром он в свое время обучал нас всех азам Магии Воды. Ведь это его архивы ты видел в моей библиотеке…

— Целые шкафы книг с формулами? — Летаврус почему-то вспомнил, как эти книги живо вспыхнули и чуть не погубили их обоих.

— Именно! Понимаешь теперь, какой силой обладал мой учитель?

Летаврус усмехнулся:

— То, что разрушил один мудрец, другой — восстановит.

Подобная философия мага только взбесила:

— А такие вот народные мудрости цитировать в нашем положении неуместно, — пробубнил маг. — Это место я не знаю, и даже не читал о нем ни в одном из трудов по истории.

— Да ну? — Никс ему ни на грош не верил, но вслух свои мысли не высказывал.

Густав с измученным видом посмотрел на Летавруса и только теперь увидел, что роба послушника в области предплечья обильно смочена кровью.