Волк Сафо - Сокол и горлица

— Не сильно я тебя? — Кьяра оглядела ее исцарапанные ноги, запачканную и порванную рубашку. — Хотя считай, что это честно: купание в крапиве взамен на почти сломанный нос.

Адель неуверенно двинулась в бок и завизжала, когда крапива впилась в обнаженное тело. Она дернулась в другую сторону: листья снова прошлись по коже, оставляя волдыри. От ее визга Кьяра поморщилась.

— Ты лучше не скачи. Еще больше обожжешься.

Она замерла, дрожа всем телом и всхлипывая. Слезы боли, злости и отчаянья потекли по щекам. Что вообще здесь происходит? Что это за женщина и что ей от нее надо? Увидев ее слезы, Кьяра, казалось, смутилась.

— Ну-ну, не плачь. Давай-ка я помогу.

Унижение и стыд обжигали гораздо хуже крапивы, когда ее несли, перекинув через плечо, наверх из канавы. Рубашка едва прикрывала бедра, все пошедшие волдырями и испещренные царапинами. Ее лицо болталось в районе живота женщины, перед глазами мелькал кинжал в ножнах с оплетенной кожей рукоятью. Адель глотала слезы и стоически терпела, не сводя глаз с этого кинжала и мечтая набраться сил и зарезать эту проклятую женщину, пока ее осторожно не опустили на землю.

— Посиди пока тут. И не смей убегать. У тебя все ноги в крови.

Адель перевела затуманенный взор вниз. Ее голени были исцарапаны и кровоточили, пятку заливала кровь. Никогда она еще в жизни не чувствовала себя так плохо. Перед глазами все плыло от головной боли. Внезапно из ниоткуда появилась рука с флягой, ей предложили попить, и она жадно сделала несколько глотков. Через несколько секунд головная боль отошла, а еще через минуту исчезла, как не бывало.

Она выдохнула и смогла оглядеться. Кьяра посадила ее на траву на краю небольшой полянки посреди леса. Рядом стоял вороной жеребец, напряженно подергивая ушами и косясь на нее. Кьяра покопалась в седельных сумах и вернулась к ней, неся в руках какие-то баночки и бинты.

— Объясните мне, наконец, что здесь происходит, — хрипло выговорила Адель. Вместе с головной болью прошел и стыд, перекалившись в ярость. Увидев ее горящий взгляд, Кьяра хмыкнула.

— Ну если в двух словах. Меня наняли, чтобы тебя похитить. У тебя есть недоброжелатели, мечтающие получить твое наследство. Для этого тебя нужно было убрать из города. Поэтому какое-то время ты поживешь со мной.

— Кто нанял? Кому это могло понадобиться? — нахмурилась Адель.

Она догадывалась, что после смерти папы кто-нибудь обязательно попробует прибрать к рукам его состояние, но надеялась, что это произойдет не так скоро и не таким путем. При воспоминании об отце сердце болезненно сжалось. Она закусила губу, приказав себе быть сильной и ничего не бояться. Она же уже взрослая. Она сама может со всем справиться.

Кьяра намочила кусок бинта водой из фляги и осторожно принялась промывать рану на ее пятке. Адель настороженно наблюдала за ней. Руки у женщины были на удивление нежными, а движения — мягкими.

— Думаю, ты девочка умная и понимаешь, что имя заказчика я тебе сообщить не могу. — Она начала медленно втирать в саднившую рану мазь из баночки. Адель сощурилась, когда кожу защипало. Кьяра бросила на нее быстрый взгляд и вернулась к ноге, движения стали еще более невесомыми. — Считай, что тебе повезло: тебя просто убрали из города, вместо того, чтобы отравить во сне. Не думаю, что это продлится долго. Тебя заберут через какое-то время, когда ты согласишься подписать бумаги о передаче наследства в другие руки.

— Я никогда не предам отцовское дело! — горячо сказала Кьяра. В глазах защипало. Ну почему это женщина так насмешливо на нее смотрит?

— Меня это уже мало интересует. Мое дело — сохранить тебя в целости до того, как за тобой явятся. Так что давай не будем усложнять друг другу жизнь, хорошо?

— Сколько вам заплатили? — Адель посмотрела ей прямо в глаза. С каждой минутой становилось светлее, глаза наемницы стали похожи на темный янтарь. Кьяра ухмыльнулась, не отводя взгляда:

— Много.

— Я заплачу в два раза, если отвезете меня домой и скажете имя заказчика.

— Это очень заманчиво, миледи, но боюсь, я подписала контракт. А Южные Танцоры контрактов не разрывают. — Она осторожно переместила ладони вверх, держа ее ногу под коленом, а второй рукой промывая порезы на голени. Адель стало щекотно. И еще прохладно. Жар в порезах уходил.

— Вы из Южных Танцоров? Я могу договориться с главой вашего сообщества. Отец когда-то пользовался его услугами, — не оставляла попыток Адель.

— Я слышала об этом. Но контракт есть контракт. Я сожалею. Сейчас будет немного больно.