Мефодий Громов - Душегуб

Поднеся твердый «орех» к носу, я вдохнул и сильно удивился этому запаху, который был, по-моему, даже чем-то вкуснее воды.

— Что это? — не относя сосуд от носа, спросил я.

— Кокосовый сок, — улыбнулась Алина в то время, когда я пригубил его.

— Ну ниче себе как вкусно! — воскликнул я, залпом высушив сосудец.

— Ага, вот, надеюсь, хватит, — она протянула еще четыре кокоса, а сама присела в теньке, с улыбкой наблюдая, как я за пару минут поглотил все до последней капли, едва ли не каждую секунду восхищаясь напитком.

— Фух, — выдохнул я, падая на спину: — Поспать, пожрать и сдохнуть…

— Не торопись с последним, я с Машкой недавно говорила.

Чудовищной силы тропическое солнце, стоящее в зените, палило так, что я невольно вспомнил славные деньки в Адланде и переполз в тень, дабы не отвлекаться на воспоминания.

— Маша? Она где-то рядом? — спросил я, запоздало начав разведку, которая не увенчалась успехом.

— Она сильно удивилась, когда я ввела ее в курс дела.

— Могу представить, — усмехнулся я и шутливо поднял подбородок.

— Так вот, у Маши для тебя есть подарок, только она не уверена, поможет ли это в поисках.

— Какой подарок?

— Вещь Захара. Захар — это телепортер. Вот только есть загвоздка: вещь недельной давности…

Я махнул рукой:

— Забей, запах остается едва ли не на год.

— Да? — искренне удивилась Алинка, — А чего ж ты раньше молчал?

Я скривился:

— А что, от кого-то поступали такого рода вопросы?

Разговор сам собой быстро замялся: Алина о чем-то задумалась, сидя в теньке, я же снова привыкал к ощущениям босых ног. Чувствовалось каждое углубление и какая-то легкость и свобода, по сравнению с обувью. Да, у Убийц с детства отработанна привычка при ходьбе сначала наступать на носок, либо на всю стопу (кому как удобнее), однако «ниндзя» этого времени немного запамятовали об этом.

— Что дальше-то? — повернулся я к сестре, тыкающейся в телефоне.

— Не знаю, как тебе, но мне уже надоела эта невыносимая жарень!..

Я улыбнулся: теперь настала моя очередь издеваться над ней.

— А если по делу, то… мы на каком-то острове в Атлантическом океане. До бермудов нам еще пилить какое-то время, если что-нибудь не придумаем… Как у тебя с топливом?

— Топливо? Не, не слышал.

— Да уж, встряли, так встряли…

Я вдохнул:

— Ну, остров большой, авось что-нибудь найдем…

— Да бесполезно, — махнула она рукой, вырубая телефон, — я уже все обходила. Тут нету крупных животных, да и мелких-то с гулькин нос, так что такому слоняре, как ты нормально не попировать.

— Я не хочу робинзонить тут, надо что-то делать… Ладно, пойду, поищу что-нибудь.

— Не заблудись, — пожала плечами сестра, продолжая тыкать в телефон.

Я скривился, мол, я?! Заблужусь?! Да ни в жисть!

Однако спустя десять минут блужданий по пляжу, в моем носу уже смешались тысячи новых запахов, чего я совсем не ожидал!.. Подобие каких-то двухвосток, миллионы личинок, сотни новых для меня видов растений и мелких животных. Я даже невольно остановился, с удивлением принюхиваясь где-то с минуту. Так же чувствовался далекий запах других островов, разбросанных в неимоверных количествах. Скорее всего, их даже было видно отсюда: настолько хорошо они ощущались. Обошел я остров по пляжу за каких-то полчаса, узнавая все новое и новое о нем. Самым большим «обедом» здесь были маленькие змеи, ползающие по деревьям и маскирующиеся под цвет листьев. Хотя я вообще не был уверен, можно ли их есть… Однако по ходу дела нашел даже пару кокосовых пальм и не побрезговал отобедать парочкой… ну ладно, вы меня поймали — парочкой десятков. Оказалось, сей напиток настолько энергетический, что я почувствовал даже бодрость взамен усталости и потерянности. Да и, чего таить, вкусный он уж очень. Вернувшись к нашему «лагерю», почуял что-то странное и даже глупое, если так можно сказать: от кожи Алинки несло мякотью кокосов, а открытые участки кожи просто пестрели этим запахом.

— Что это ты делаешь? — я указал на нее.

— Мало было нам жары в Адланде! Теперь и здесь не хочу обгореть!..

— Жара? — заулыбался я, явно издеваясь над Алиной, и, сняв сначала балахон, а потом и дырявую безрукавку, кинул их на песок, подставляя тело под солнечные лучи, с явным намерением поиздеваться над Алинкой, которая повертела пальцем у виска:

— Получишь солнечный удар — пеняй на себя, — отмахнулась она, сидя в тенечке в окружении молодых кокосов.

— Ты это говоришь тому, кто жил в Адланде?