Мефодий Громов - Душегуб

— Но я не предатель! — попытался оправдаться я, — Я присоединюсь к Гильдии после одного дела!

Несколько мгновений они молчали, как вдруг этот же голос спросил:

— Дело?

Я, опьяненный чувством справедливости, будучи полностью уверенным в том, что меня снова примут после того, как я сдержу обещание Андрея, сболтнул лишнего:

— Да, у островов Южной Америки…

— Предатель должен умереть, вынес вердикт «измененный». Кстати, говорил только тот, что справа.

Я не мог поверить в его слова: да, я прикончил несколько Убийц в Салидоне, но это лишь потому, что они ошибочно клеймили меня предателем, да и я был не я. Потом были инциденты уже здесь, но что я должен был делать, когда меня хотят убить из засады? Подползти на коленках и сказать «звиняйте»?

— Значит, так?.. — медленно промолвил я, заполняясь яростью.

Тут я услышал, как они немного изменяют позиции для прицеливания и решил действовать. Схватив за шею пленника одной рукой, другой нащупал в кармане нож и стал ждать момента, прислушиваясь. Когда тот, что справа вдохнул, я сдавил хрупкую шею пленника в тисках и, как только правый стал выдыхать, кинул труп на Убийцу слева, и бросил нож во второго, который вошел в живот как в масло, и его Ки стало угасать.

Не обращая внимания на то, что случилось с ними, отпрыгиваю назад и сразу даю деру, стараясь скрыться. Мой план заключался не в побеге, что я задумал сначала, а немного в другом…

Забежав за угол, тут же скрываю Ки и затаиваюсь, поджидая жертву, которая, откинув труп друга в сторону, глянула на умирающего Убийцу и помчалась за мной с пистолетом наготове и кучей ножей за пазухой. Умирать мне не хотелось, поэтому я не решил нападать сразу же, как только кинул нож. Авось шальная пуля как умирающего, так и здорового Убийцы каким-то образом достигнут меня? Лучше подождать и…

А бегал Убийца неплохо, вот только… допрыгался! Или, в нашем случае, стоило сказать «добегался»?

В общем, до поворота добежать ему осталось где-то полметра, как вдруг чья-то ладонь молниеносно впечаталась в его подбородок и от такой скорости у того аж позвонки хрустнули, а когда ладонь вдруг устремилась к земле, пустынную подворотню огласил звук хрустнувшей черепушки. Парень потерял сознание на добрую минуту, и, когда я отнес его на крышу, где нас никто не заметит, связал руки за спиной и привел в чувства, скрестив ноги напротив него.

Послышалась ругань, стоны…

— Как вы узнали обо мне? — начал я допрос, ощущая себя каким-то прокурором.

Убийца сжал скулы и демонстративно отвернулся. Что ж, Убийц учили не выдавать секреты, однако у меня есть незаменимое средство для таких случаев.

Скривив морду лица в дьявольском оскале (ничего не знаю, сделал так, как раньше!), в мгновение выпустил на волю невероятное количество Ки, отчего у Убийцы аж сердце замерло на несколько секунд. Я уж было подумал он умер от страха, но его дрожащие губы заговорили:

— Дьявол…

— Как. Вы. Узнали. — по слогам отчеканил я, подкрепляя слово «дьявольским» Ки.

— Это… они. Их четверо, они пришли из… далеко, нет! Давно! Рассказали нам о прошлом, о вас, о предателях… — тут он замолчал, готовясь к учести за последнее слово, но я слушал. Уже и так многое стало ясно.

— Дальше.

— Они сказали, что из трех предателей двое сбежали через временной туннель, а они преследовали их…

Тут он почувствовал, что я сбавил Ки и страх потихоньку улетучивался, и пленник отказывался говорить больше. Что ж… Проведя ту же процедуру, слушаем далее:

— Я хочу вступить в Гильдию.

— Слишком много братьев погибло от твоей руки…

Я сжал зубы чуть ли не до боли, но, смирившись с неизбежным, глубоко выдохнул, а парень искоса наблюдал за действиями дьявола. Действия же дьявола были не совсем благородными. Пережав сонные артерии двумя руками, я подождал минуту и, следя за тем, как Ки противника убегает из тела, осознал, что так же теперь буду убегать от Гильдии. Я не боялся, нисколько, мне наоборот нравились опасности и безрассудные поступки, и, будь на то моя воля и чуть больше времени, непременно нашел бы местную Гильдию Убийц и заявился в одиночку, без намека на оружие и плана. Без плана куда интереснее. Однако Гильдия была мне домом родным, и, все-таки, несмотря на отсутствие в ней друзей, я чувствовал, что дом для меня теперь утерян навсегда…

С такими грустными мыслями я сидел напротив трупа, который, судя по запаху, и являлся тем молодым преподом в институте. Сняв резинку с волос, я поднялся на ноги, подставляя лицо, шею, и торс ветру. После минуты отдыха прыгнул, набрал пятидесяти метровую высоту, и полетел на энергию Алины с равнодушным лицом и постепенно гаснувшей болью наряду с яростью внутри.