Мефодий Громов - Душегуб

Следующими пригласили на ринг меня, а вместе со мной вышел ничем не отличающийся парень от прошлых ребят: твердо стоящий и уверенный перед новеньким. Наверняка он думает как бы помягче приложить меня, даже не обращая внимания ни на шрамы, ни на мышцы. А может, он просто осматривает мой шрам на лице… Увы, но куда смотрят люди, когда разговаривают со мной, я не догадывался.

Мы оба надели шлем, который был ужасно неудобный, и начали бой. Хотя, какой там бой? Среди этих ребят не было никого, кто мог бы заставить меня сражаться в полную силу. Даже напади они все вместе, мне хватило бы одной руки и пары секунд.

Парень встал в муай тайскую стойку и начал потихоньку приближаться ко мне. Я стоял на одном месте, ожидая удара, который последовал незамедлительно. Очень, очень медленный прямой в голову, от которого увернуться — дело плевое. Дальше я бегал от паренька в течении десяти секунд. Хотелось узнать, на что он способен. Оказалось, ни на что он не способен, по-крайней мере, сейчас. Поэтому, ни сделав ни одного удара, или контроудара, я подождал начала второго раунда и закончил очень быстро: медленным (для меня) прямым ударом в голову. Ему этого хватило и он сел на задницу, зажимая нос рукой, в то время, как я снимал шлем и спускался с ринга.

— Боксер? — спросил меня тренер, я не ответил. — Уважаю, молодец.

Какой тут бокс? Я даже собственным весом не бил, так, сила рук, да и только…

Закончив бои, тренер отправил нас в качалку, где все с энтузиазмом качали свои мышцы без разбору… Я лишь скривился по этому поводу, потом оделся в раздевалке и ушел немного обиженным домой.

В интернете Алина читала про Муай тай, который описывался как самое жестокое боевое искусство, в котором разрешено использовать даже смертельные удары локтями и коленями. Именно поэтому я подозревал, что найду в этом боевом искусстве настоящих бойцов… Разочарование, да и только. Хотя, это ведь студенты, что с них взять? Тем более, это первая тренировка, так что посмотрим.

С такими мыслями я поднялся по ступенькам на шестой этаж, закрыл дверь и снял с плеч рюкзак, который уже немного мешался, как вдруг мой голос огласил всю округу:

— Е мое, нога вибрирует!

А потом вспомнил, что у меня там лежит телефон, которым я очень редко пользуюсь и взял трубку.

— Да?

— Будь здоров! — узнал я немного нагловатый голос Дани, — Прыгать идешь?

— А сколько сейчас?

Он пошебуршал и спустя секунду ответил:

— Без десяти шесть. Нас тут уже четверо, подтягивайся!

— Окей, вы там же? — дождавшись утвердительного ответа, я закончил разговор: — Ждите.

Переодевшись прямо на пороге, я крикнул:

— Алин, скоро буду!

— Вали-вали! — послышался довольный голос в ответ, когда я закрывал дверь.

Выскочив из подъезда, я на секунду остановился, доставая из кармана плеер. Нажав кнопочку, переключил громкость на единицу, самую низкую и перелистал парочку наскучивших песен. Слушал я в основном рок, иногда реп, предпочитая врубать его на тренировках — очень бодрит. На скамейке сидели три старушки, бодро сплетничая о чем-то, тотчас замолчав, когда я вышел из подъезда и прошел мимо них, кликая языком два раза на каждый шаг в сторону парка — именно там ждал меня Даня.

Даня — немного резковатый в разговоре, всегда веселый парень, который придумывает такое, что мне никогда в голову не придет. Встретил я его несколько месяцев назад, во время тренировки по эхолокации. Мне уже надоело весь день ходить и кликать языком, который уже изрядно болел, а уши не хотели слушать. Именно тогда я почувствовал Ки парней, крутящих в воздухе непонятно что. Это меня заинтересовало, и я познакомился с трейсерами, как они себя называли, а они, увидев мои метровой высоты прыжки, сразу же взяли в свою команду «RaJ», которая состояла из пяти человек, среди которых был сам Даня, которого все называли Джуниор, а иногда просто — Джуни.

Излюбленное место тренировок Джуниора находилось на другом конце парка, там, где собирались различные субкультуры: от всяких мечников, которые тренировались друг с другом на деревянных мечах, до бегающих по парку спортсменов, готовящихся к соревнованиям и таких акробатов как мы, которые только и делали здесь, что крутили всякие сальтухи, иногда приглашая меня.

Уверенно шагая по неширокой асфальтовой дорожке, петляющей меж деревьев, иногда пересекая холмики, я невольно вспоминал те моменты, когда первый раз оказался здесь и почти сразу заблудился, не понимая разницы между звучанием асфальта и невысокой травы. Впрочем, я и сейчас очень плохо различаю эти звуки, чаще всего ориентируясь просто по запаху, но в тот момент я был обескуражен и очень долго блуждал неизвестно где, благо, мне помогала Алина. Казалось, прошло не так много времени с момента моей слепоты — чуть больше года, однако визуальная информация и визуальная ориентировка на местности у меня почти выветрилась из головы, чем я был не обеспокоен, а скорее удивлен: воспринимать все окружение с помощью обычного, нисколько не усиленного слуха, и запаха являлось для меня спасением, не говоря о том, что это было очень даже интересно. Сейчас я мог с легкостью определить правду или ложь по интонации, стуку сердца, запаху и так далее. Если перечислять плюсы, уйдут месяцы. Безусловно, есть и минусы: полностью визуализация предметов у меня еще не атрофировалась (хотя все идет к этому), мне очень хотелось увидеть карту мира, которую мне пересказывала Маша, безумно хотелось увидеть будущее, города, постройки и так далее, вплоть даже до банальных кроссовок! Я их чуял, слышал, щупал, но до сих пор не понимал, как это делается или что-нибудь подобное…