Мефодий Громов - Пасынок Судьбы

Вдруг передо мной темнота начала формироваться, вырисовывая какие-то несуразные очертания. И вот, буквально в какие-то доли секунд все закончилось: спиной ко мне стоял мальчик (я знал, что это именно мальчик), с накинутым на голову капюшоном. Мы, или, скорее, он, стоял один в длинном коридоре, освещавшимся факелами, расположенными у потолка, до которых нельзя было дотянуться, просто вытянув руку. Видение, картинка, сон, не знаю даже, как назвать это явление, было настолько реальным, что я на секунду усомнился в действительности происходящего. Я видел каждую, даже самую маленькую деталь коридора, который окружал меня.

Это место было похоже больше не на коридор, а на общежитие: через одинаковое расстояние (примерно 8-10 метров) стояли двери с табличками, на которых было написано (выцарапано?) готическим стилем имена, или что-то в этом духе. Так же я отметил, что этого языка я не понимаю. А жаль.

Неожиданно, в абсолютно пустом коридоре из ниоткуда возникли люди. Да, появились прямо-таки из воздуха! В такой же одежде, как и мальчик, только капюшона ни на ком из них не было.

Сразу же стало немного тесновато, а чужие голоса разрезали тишину ножом, заставив ненадолго нахмуриться. Я скользнул ближе к стене.

— …Смотрите, вон он!

— …Стоит в капюшоне. Да, он действительно странный…

— … Тсс! Он может услышать!..

Голоса доносились сразу отовсюду, и невозможно было определить, кто именно из этой толпы людей недолюбливает паренька.

Я не мог прочитать таблички, однако отлично понимал речь, как будто знал этот язык всегда, хотя и он не был мне знаком — какой-то бредовый набор звуков. Такой парадокс меня немного озадачил…

Мальчик немного наклонил голову, кулаки его сжались. Только сейчас я заметил, что меня никто не видит (или очень старательно пытаются не замечать) и решил посмотреть на лицо мальчика. Я плавной походкой приблизился к нему и присел на одно колено, заглянув под капюшон.

Мальчик был совсем юн — не больше двенадцати лет. Тень капюшона скрывала его глаза, однако на него было больно смотреть: красное лицо, подергивающаяся нижняя губа, расширяющиеся ноздри, и слезы, неустанно скатывающиеся по щекам. Мальчик яростно вытирал лицо рукавом, стараясь, что бы никто не успел заметить его слабости.

Вдруг, как по волшебству, все люди вокруг исчезли, остались только мы вдвоем. Я бегло осмотрелся, и, не найдя ни одной души снова повернулся на мальчика.

Может показаться странным, но я ничуть не удивился, когда мальчик стал расти. В прямом смысле этого слова. Его плечи становились все шире, когда до моего роста оставалась едва ли одна голова, я заметил недобрую ухмылку на его лице, а то и вовсе оскал хищника. Он, все так же не поднимая головы, потянулся ко мне и задел правое плечо. Моя рука перестала слушаться меня, и теперь нервно дергалась, в попытке избавиться от слабой хватки паренька.

Наконец, захват ослаб…

…Меня вышвырнуло из постели с такой силой, что я чуть не сбил Машу, которая с испугом сидела рядом со мной. Я бешеными и дергающимися в орбитах глазами смотрел куда-то вдаль, еще не совсем понимая, где я. Тяжелое и хриплое дыхание наряду с головной болью — не шибко хорошее начало дня.

Я медленно провел рукой по лицу, и, смазав какую-то жидкость на подобии воды, сильно удивился: тело было холодным, прямо-таки безжизненным.

— Кай, все хорошо, я здесь, — прозвучал где-то справа убаюкивающий и немного испуганный голос Маши. Только сейчас я понял, что она все это время гладила меня по голове и что-то говорила. Я позволил себе немного расслабиться.

Маша прижала меня к своей груди, и где-то сверху я слышал немного приглушенный голос:

— Все хорошо, это был кошмар… — ее успокаивающий голос действовал отрезвляюще и через несколько минут я будто бы проснулся снова.

— Я в порядке, полном, — я надеялся, что мой голос будет хотя бы немного уверенным, а на деле получилось какое-то дряхлое кряхтение простудившегося старика.

Я попытался отстраниться от Марии, но она всего лишь позволила мне занять сидячее положение, и теперь держала мою руку, а я знал, что просто так она ее не отпустит…

— Что со мной было? — спросил я, одной рукой массируя виски — боль в голове постепенно утихала.

— Тебе снился кошмар…

— Ну, это я понимаю. Почему ты оказалась рядом со мной?

— Ты плакал во сне. Я попыталась тебя разбудить, но ты начал сопротивляться, а потом проснулся.

Коснувшись лица, я понял, что это за жидкость.