Гарт Никс - Аборсен

На лице Ника отразилось облегчение, разгладившее морщины озабоченности у глаз и рта. Он встал на колени и, обняв Собаку, почувствовал ее тепло, которое было таким удивительным в окружавшем их холоде. Шею Собаки охватывал красивый яркий ошейник, от которого тоже исходило тепло.

— А Сэм… и Лираэль? — дрожащим голосом спросил Ник.

— Они живы, — ответила Собака, — хотя есть некоторые потери. Моя хозяйка лишилась кисти руки. Принц Сэмет, конечно, сделает ей потом руку из сверкающего золота и умной Магии. Но есть и другие раны, которые придется лечить. Она еще очень молода. Поднимайся, Ник.

Николас встал, покачнулся, когда течение попыталось сбить его с ног.

— Я дам тебе последнее крещение, чтобы уберечь твою душу. Сейчас у тебя на лбу есть знак Хартии, он уравновешивает Свободную магию, которая проникла к тебе в кровь. Ты обнаружишь, что обе эти силы одновременно и благо, и тяжелая ноша, потому что они уведут тебя далеко от Анселстьерры, и дорога, по которой ты пойдешь, — не та, которую ты бы хотел увидеть перед собой.

— Что ты хочешь этим сказать? — в растерянности спросил Ник. Он прикоснулся к знаку на лбу и моргнул от внезапно вспыхнувшего света. Ошейник Собаки тоже засиял, множество ярких знаков окружили ее голову, подобно короне. — Что это значит — далеко от Анселстьерры? Как я могу куда-то пойти? Я же мертв.

— Я отправляю тебя назад, — нежно произнесла Собака, подталкивая носом ногу Ника так, чтобы он повернулся к Жизни. Затем она пролаяла. Этот простой, резкий звук был одновременно и приветствием, и прощанием.

— Разве… можно? — спросил Ник, почувствовав, что течение отпустило его и он может шагнуть назад.

— Нет, нельзя, — ответила Собака. — Но я же — Невоспитанная Собака.

Ник сделал еще один шаг и улыбнулся, почувствовав тепло Жизни, а потом рассмеялся, радуясь всему, даже боли, ожидавшей его тело.

В Жизни он широко раскрыл глаза и увидел солнце, пробившееся через низкие темные облака. Его лучи упали на клочок земли в форме алмаза, где лежал Ник, которого миновало уничтожение.

Ник сел и увидел солдат, шагающих по пеплу. За ними следовали южане в своих ярко-синих шапках и шарфах, которые были единственным ярким пятном на выжженной земле.

Внезапно у ног Ника появился белый кот. Он фыркнул от отвращения и сказал:

— Я должен был знать, — затем глянул на что-то позади Ника, моргнул и зашагал на север.

Чуть позже послышались тяжелые шаги шестерых человек, поддерживавших седьмого. Ник постарался подняться и помахать им рукой, и в одно кратчайшее мгновение между этим движением и их испуганным ответом он подумал о том, как интересно, что же ожидает их в будущем и как было бы хорошо, чтобы оно было лучше, чем прошлое.

… Невоспитанная Собака несколько минут посидела, склонив набок голову. Ее большие старые глаза видели не только эту реку, ее острые уши слышали не только журчание воды…

Из глубины ее груди вырвался несильный, но радостный гул. Собака поднялась, велела ногам вытянуться, чтобы поднять ее тело над водой, встряхнулась. И двинулась по зигзагообразной тропинке на границе между Жизнью и Смертью, так сильно размахивая хвостом, что он взбивал на воде плотную белую пену.