Елена Майколсон - Давай изменим нашу жизнь

Драко тихо подошел к креслу, в котором сидела Дафна. Девушка читала журнал и не обращала внимания ни на что. Взмахнув палочкой, Малфой наколдовал белую розу и плавно опустил ее на колени Гринграсс. На губах слизеринки заиграла легкая улыбка.

— Спасибо, Драко.

— Красивый цветок для красивой леди, — произнес парень и обойдя кресло, чуть поклонился. — Дафна, у меня к тебе вопрос.

— Какой?

— Ты будешь сегодня болеть за нас?

— Конечно, — Гринграсс утвердительно кивнула. — А почему ты спрашиваешь?

— Просто так, — пожал плечами блондин.

— Волнуешься? — вновь задала вопрос девушка.

— Нет, — Малфой покачал головой.

— А я — да, — на щеках Дафны появился легкий румянец.

— Не стоит. Мы победим.

— Ты так уверено об этом говоришь, — Гринграсс чуть свела брови к переносице. — Ты знаешь точно, что там будет?

Слизеринец несколько секунд помолчал, после чего ответил.

— Скорее да, чем нет. Кстати, держитесь с девочками сегодня как можно дальше от Дамблдора. На нем хоть и обет, но тварь эта слишком скользкая.

— Почему?

— Что почему?

— Почему ты говоришь держаться от него сегодня подальше?

— Сегодня предфинальная стадия.

— Стадия чего?

— Скоро узнаешь.

Драко вышел из гостиной Слизерина и направился в Выручай-комнату, где должны были собраться остальные друзья. Свое дело он сделал, девчонок предупредил. Дафна может и не захочет его послушаться, но когда Миллисент узнает о его предупреждении, то обязательно сделает все правильно. Она умная девочка.

Когда Малфой вышел из гостиной, к Дафне подошла ее сестра.

— Драко что-то задумал?

— Скорее они вчетвером что-то планируют, — продолжая хмуриться, ответила та Астории. — Знаешь, он говорит так… по-взрослому. Меня это немного волнует.

— Они все такие. Даже Рон, — пожаловалась младшая Гринграсс. — Раньше он был другим.

— У них есть какая-то тайна. Интересно было бы узнать ее…

Три команды замерли перед растительной стеной. Совсем скоро чемпионов начнут запускать в лабиринт, и в ту же секунду начнется еще одно действо. Комментатор, которым являлся Людо Бэгмен, рассказывал для зрителей и участников правила последнего, финального тура турнира, а четверка молодых магов, отсчитывали секунды до начала финального этапа всего их плана. Драко нашел взглядом сестер Гринграсс и Миллисенту. Бутлстроуд сидела между ними и безмятежно смотрела вперед. Малфой облегченно вздохнул: слизеринка верно поняла переданные ей Дафной слова и увела девчонок подальше от судейской ложи, выбрав себе и им место с самого края слизеринского сектора, возле прохода. Гарри же смотрел совсем в другую сторону. У кого-то, кроме него самого и его друзей, могло вызвать недоумение, а почему, собственно, Министр Магии — Корнелиус Фадж — сидит рядом с Дамблдором. Вообще, из-за предъявленных старику обвинений, он не должен был быть членом жюри. Но… Именно Министр дал ему такую привилегию. Ведь главный герой драмы должен быть у всех на виду.

— Только бы все получилось, — едва слышно прошептал Рон за спиной друга.

— Все получится, — уверенно ответил Гарри.

— От нас уже ничего не зависит. Во всяком случае, сейчас. Так что, наш дорогой рыжий друг, перестань волноваться. Меня это нервирует и вызывает желание кого-нибудь покусать, — насмешливо произнес Невилл.

— Только не меня, — тут же открестился от подобной перспективы Драко.

— Блондины не в моем вкусе, — фыркнул Лонгботтом.

— Ему больше нравятся брюнетки с более округлыми формами, чем у некоторых, — хмыкнул Поттер.

— Хорошего человека должно быть много, — пихнул друга Невилл.

— Спешу тебя разочаровать, совсем скоро твоего хорошего человека станет вполовину меньше, — пропел Драко.

— Заткнись, а-то тебя первого укушу.

— Я не вкусный, господин людоед, не трогайте меня, — детским голоском пропищал Малфой.

— А ну заткнитесь все, иначе я сам вас покусаю, — не выдержал Пруэтт.

— И будем мы тогда рыжие в крапинку, — заржал Гарри и тут же став серьезным, приказал. — Все, шутки в стороны. Через минуту заходим.

Парни тут же стерли улыбки с лиц и внутренне собрались. Кто его знает, что могут по просьбе старого козла подсунуть им во время задания. Наложенный на него обет не был идеальным и давал достаточное пространство для полета фантазии и действий через чужие руки. А этих самых чужих рук у старика всегда было в достатке. Прозвучал сигнал, и живая стена из кустов раздвинулась, образуя проход. Первыми вошли «тигры», через минуту наступит очередь «медведей», а еще через тридцать секунд и «саламандр». Едва парни вошли в лабиринт, как проход мгновенно зарос.